Ольга Валяева: В каждом из нас живет маленький ребенок. Это девочка или мальчик, у каждого внутреннего малыша свой возраст. Своя боль. Своя рана.
Почти каждый внутренний ребенок был ранен. Чаще всего – родителями. Как это ни грустно, но именно они причиняют нам боль. Наказаниями, бойкотами, угрозами. Именно они говорят нам:
- Если бы я не родила тебя, у меня была бы нормальная семья!
- Если бы ты была мальчиком, папа бы от нас не ушел!
- Если бы ты хорошо училась, бабушка бы не заболела!
- Руки у тебя не из того места!
- Да кому ты такая нужна!
- Лучше бы тебя не было!
- Лучше бы я сделала аборт, как собиралась!
- Я ради тебя всем пожертвовала, а ты…!
Чаще всего они говорят это в сердцах. Во время ссоры, спора, в трудной ситуации. Но нам хватает и одного раза. Одного удара словом, чтобы ходить с этой раной всю жизнь. Ведь раны на сердце очень трудно залатать. А даже если и залатаешь, то шрам будет напоминать о пережитой боли.
Раненые дети вырастают и начинают самостоятельную жизнь. Но они только выглядят взрослыми.
Если копнуть поглубже, то можно увидеть, что этому суровому дяденьке на самом деле четыре года. И мама запретила ему плакать, как девчонка. Поэтому всю свою боль он скрывает под каменным лицом.
А вот этой разодетой (или раздетой?) дамочке не больше трех. И она до сих пор слышит гневный голос мамы, которая пророчила ей, такой страшненькой, одинокие годы.
Этот супер-успешный бизнесмен работает день и ночь, чтобы доказать отцу, что он чего-то стоит.
Эта сильная и успешная стервозная мадам пытается защититься от всей той боли, которую ей причинил отчим, не подпуская к себе мужчин. ….
Наши внутренние раненые дети прячутся внутри нас. Они ждут удобного момента, чтобы подать голос. Чтобы оградить нас от того, что нас снова ранит. Чтобы помочь нам избежать боли. Чтобы сохранить мнимое равновесие вокруг.
Но от боли не спрятаться. Мы становимся родителями. И когда наши дети подходят к определенному возрасту, начинается веселье. Нас плющит и таращит без повода. Мы не можем находиться рядом. Мы ведем себя так, что потом за это стыдно. Именно в этом возрасте наши внутренние дети получили травму.
И у каждого этот возраст свой. Кому-то сложно в первый год жизни ребенка. Кому-то – в три года. Кому-то в десять….
Моя критическая точка – от года до полутора. Сейчас я прохожу этот возраст снова со своим младшим сыном. Уже проще и легче. Но все равно – еще аукается. Ведь именно в год мама отдала меня в ясли. И видимо, на тот момент для меня это было слишком. Хотя наверное, это для любого ребенка слишком. Слишком рано. Слишком больно. Слишком тяжело.
Только в те времена (как и сегодня) детская психика мало кого заботила. Нам с мамой нужно было на что-то жить. А значит, маме нужно было работать. Это был единственный вариант. И не самый плохой. По сравнению с абортом или детдомом, например.
Головой я это понимаю. И сейчас, и четыре года назад, когда впервые столкнулась со своим кризисом вместе со старшим сыном. А сердцем я только учусь это принимать.
Как исцелить своего раненого малыша?
1. Найти выгоды в своем обиженном положении и отказаться от них.
Можно очень долго холить и лелеять свои раны и шрамы. Это дает ряд преимуществ. Можно не взрослеть. Можно не устраивать свою жизнь «назло маме». Можно бесконечно что-то доказывать – и так вроде появляется цель в жизни.
И очень часто мы именно этим и занимаемся. Мы постоянно вспоминаем, как несправедливо к нам относились родители. Как нас обижали или унижали. Это бесконечная жвачка для ума, которой можно развлекаться всю жизнь.
Если бы не одно НО. Пока мы жуем свои обиды и претензии, наша жизнь проходит. Мы снова и снова дарим лучшие годы своим обидчикам. А точнее, своим мыслям о них. Мы не можем жить полной жизнью. Не можем быть собой. Не умеем строить отношения. Становимся не самыми лучшими родителями.
Для того, чтобы выздороветь, нужно захотеть перестать себя жалеть. Положение маленького обиженного ребенка очень выгодно. Можно ничего не делать в своей жизни и всю ответственность за это складывать на родителей. Ведь гораздо проще ничего не делать – а крайние уже найдены.
В чем могут быть наши выгоды?
- Жалость к себе
- Сострадание окружающих
- Отсутствие ответственности за свою жизнь
- Прожигание жизни
- Инфантилизм
- Удобная «отмазка» от всего
И когда эти выгоды найдены, от них нужно отказаться. Как бы трудно это ни было. Иначе никакого исцеления не будет.
2. Найти те уроки, которые преподнесли нам родители
На самом деле ничего случайного нет. Наша душа получает ровно тех родителей, которых заслуживает. И они преподносят нам именно те уроки, которые нам необходимы.
Бог дает нам жизнь через этих двух людей, хотим мы того или нет. Он выбирает для нас самый лучший вариант для прохождения тех уроков, которые нам положены. А уроки могут быть разные:
- Терпение
- Сострадание
- Милосердие
- Бескорыстное служение
- Ответственность за свою жизнь
- Умение прощать
- Умение отстаивать свои границы
- Способность идти своим путем и не сворачивать
- И так далее
А главных урока всего два – уметь дарить любовь и уметь принимать любовь.
Какие уроки принесли тебе твои родители? Стала ли ты сильной и закалённой? Заставило ли тебя это добиваться большего? Или может быть, благодаря им ты пошла вглубь себя? Научилась ли ты по-другому общаться с миром?
3. Принять своих родителей такими, какие они есть
Это не так просто сделать, как сказать. Но скорее всего, после того, как ты перестанешь лелеять свои болячки и увидишь, сколько всего тебе это дало, процесс пойдет легче.
Есть много различных медитаций на восстановление связи и принятие родителей. А пока можно попробовать, например, «Очищение памяти детства» Олега Гадецкого. Или любую другую записанную медитацию.
4. Перестать стоять с протянутой рукой там, где ничего не дают уже столько лет
Самый главный шаг после всего этого – изменить свое поведение. Многие делают медитации прощения для того, чтобы прийти домой к родителям и…. Дальше воображение обычно рисует радостные сцены воссоединения, покаяния, прощения, слез и торжественного объяснения во всеобщей любви.
Мы приходим с этими надеждами к маме, и снова натыкаемся на холодную стену равнодушия. Или упреки, претензии, обвинения. И снова скатываемся обратно. В обиды, в претензии, в свои болячки.
Но на самом деле здесь все честно. Если это нужно было мне, если это именно я делала медитации и хотела все изменить, то именно мне и нужно менять свое поведение. И самым главным моментом станет – перестать ждать.
Перестать ждать любви, поддержки, принятия, благодарности, гордости, похвалы, доброго слова, объятия. Мы так всю жизнь стоим с протянутой рукой у родительского дома. И ждем. Ждем. Требуем.
Но может быть, стоит потрудиться - зайти туда и посмотреть, а есть ли там то, что нам нужно? И тогда ты ясно увидишь – что ты просишь питьевой воды в пустыне. Ты требуешь еды у нищего и голодного. Скорее всего, у твоих родителей нет того, что тебе нужно.
И именно поэтому они тебе этого не дают. Не потому, что ты плохая, нелюбимая, ненужная. Просто у них нет этого. Они сами не получили этого потока. Их самих никто недолюбил в детстве.
Но все-таки они много дали тебе. Все, что могли. Иногда – только жизнь. Но ведь и это – уже ценный дар и бесценный урок.
Перестань ждать, что они изменятся. Прими, что так будет всегда. Даже если тебе это безумно больно признать.
Нам важно наладить отношения с родителями в своем сердце , а не в реальной жизни. И лучше не общаться с ними долгое время, но иметь внутренний мир. Чем ходить к ним каждые выходные и продолжать ранить друг друга.
Иногда расстояние, отсутствие общения необходимы. Для обоих. И главный критерий – уважение. В каком положении тебе проще сохранять уважение к ним? На каком расстоянии?
5. Найди источник того, что тебе нужно.
Ты столько лет тоскуешь и голодаешь…. Глупо и даже жестоко продолжать этим заниматься, ведь мир изобилен. И в нем есть то, что тебе нужно. Более того, этого очень много – и хватит на всех. Нужно восполнить свои потребности.
Чего ты больше всего хочешь от родителей? Любви? Понимания? Поддержки? Ищи это там, где этого много.
Найди женщину, которая умеет любить – и общайся с ней, как с матерью. Найди единомышленниц и получай у них поддержку и понимание. Начни молиться Богу – и попроси у него поддержки и заботы. Вот уж кто на самом деле может дать тебе безопасность и любовь.
Ведь кто сказал, что все это мы должны и можем получить только от родителей? Через родителей мы получаем свою жизнь – и это уже более чем ценно.
Миссия – быть раненым ребенком, чтобы стать хорошей матерью.
Когда-то Ирина Шевцова сказала мне: «А может быть, это твоя Миссия. Быть Раненым ребенком в своей семье. Чтобы потом стать самой лучшей матерью и положить начало великому Роду».
Мне очень отозвалось. И если раньше я вспоминала о детских обидах, о том, что я недополучила, о том, что было не так, то сейчас я смещаю фокус на то, что мне это дало. Я знаю и помню, как не надо. Я стремлюсь делать по-другому.
Когда мне было лет пять, я спросила маму: «А что было бы если бы меня не было?». Наверное, мама была не в духе, но ее ответ я запомнила на всю жизнь. «Я была бы замужем, у меня были бы дети и нормальная семья».
С этой точки началась моя ответственность за счастье мамы. Точнее, за ее несчастье. несостоявшуюся личную жизнь, неустроенность. Мозг пятилетнего ребенка работает просто. Из-за меня мама несчастна. Я – причина ее бед, ее одиночества.
Сколько времени я лелеяла эти болезненные воспоминания. О том, как меня однажды мамина подруга не забрала из сада. О том, как я ночевала у маминых подруг. О том, как вздыхали мамины подруги, говоря, что если бы не я, то мама бы точно вышла замуж. О том, как мама не любила разговоры о папе…
Мое сердце все было в больших и маленьких иголочках обид. И я не вынимала их, боясь еще большей боли. Но так при каждом соприкосновении сердца с другим сердцем, неизменно возникала боль и дистанция.
И однажды я решила начать доставать эти иглы. По одной. Понемногу. Сколько слез пролито – знают только мой муж и подушка. Прошло три года. Я достала уже очень много иголок и осколков. Но пока не все.
Теперь, покупая книгу, можно не только помочь своей семье стать крепче и научиться понимать ребенка, но и помочь другим родителям и детям стать чуточку счастливее. Часть средств с полученной прибыли (185 рублей с покупки одной книги) будет перечислена в благотворительный фонд Амвэй «В ответе за будущее» на программу «С любовью к детям». Программа направлена на профилактику вторичного сиротства, помощь приемным семьям, находящимся в сложной жизненной ситуации, а также на продвижение принципов ответственного родительства в целом.
В день презентации главный редактор «Летидора» Ксения Краснова встретилась с Людмилой Владимировной Петрановской и Анной Сошинской, многодетной и приёмной мамой, президентом благотворительного фонда Амвэй «В ответе за будущее». Мы поговорили о том, что так волнует многих родителей: о кризисах разного возраста, о поддержке приемных семей, об определении готовности ребенка к школе, о контроле за детьми в соцсетях и о многом другом.
Людмила Петрановская и Анна Сошинская
Вопрос, связанный с недавней презентацией вашей книги «Если с ребенком трудно, то…». Как можно кратко и емко ответить на вопрос: если с ребенком трудно, то… что делать маме?
Л. В. Петрановская: Прежде всего, успокоиться и подумать. Если с ребенком трудно, то чаще всего ребенку в этот момент еще труднее. Во-вторых, ответ лежит, скорее всего, в области отношений, а не в области поведения. Для того чтобы подумать об отношениях и как их улучшить, нужно сделать паузу, выдохнуть, перестать бороться. Прежде всего нужно выйти из состояния войны. Возможно, успокоиться не всегда получится, потому что родители всегда переживают за ребенка. Нужно перестать смотреть на ребенка как на противника.
Одна из распространенных трудностей, с которыми сталкивается мама, - детские протесты. Особенно в возрасте 2-3 лет. Ребенок упирается, не хочет ложиться спать, идти гулять, твердит на всё: «Не хочу, не буду». Что делать родителям?
Л. В. Петрановская: Это естественный период развития. Детские протесты говорят о том, что ребенок вполне нормально развивается. Не стоит расценивать это поведение как родительскую ошибку в воспитании. Это закономерный процесс развития: ребенок проходит сепарационный кризис.
iconmonstr-quote-5 (1)
Ребенок так себя ведет не потому, что хочет отравить нам жизнь, это его задача развития.
В какой-то момент он должен осознать, что он - отдельная личность, хочет чего-то отдельного.
Анна Сошинская: Я для себя решила однажды, что ребенок имеет право на протест, на обиду, на возмущение. А значит, я буду принимать это, а потом уже разбираться, что с этим делать. В этот момент я могу ребенку только посочувствовать, потому что ему в этот момент плохо, он недоволен, он протестует. На мой взгляд, главное - это принятие. Бороться бесполезно. Принимаешь, а потом разбираешься в причинах.
Большинство мам сталкиваются с такой проблемой: в возрасте 2–3 лет малыш превращается в ребенка-оборотня. То есть с мамой он ведет себя отвратительно, капризничает, показывает свой характер, а на людях ведет себя как примерный малыш.
Л. В. Петрановская: Когда ребенок на людях, все его силы тратятся на то, чтобы удерживать себя в рамках нормального поведения, оттормаживая огромное количество спонтанных импульсов.**
iconmonstr-quote-5 (1)
Развитие - оно не про то, чтобы делать чего-то больше, оно прежде всего про то, чего не делать.
По мере созревания психики ребенок учится оттормаживать огромное количество спонтанных импульсов, он начинает не просто размахивать ручками, а целенаправленно тянуться за игрушкой, не просто бесцельно скакать и бегать, а осваивать какой-то навык. И вот это оттормаживание требует огромного количества психических сил. Поэтому, если ребенок где-то на людях, в гостях изо всех сил старался, то в какой-то момент у него эти силы заканчиваются. И когда он остается один на один с мамой, он расслабляется, больше не хочет сдерживаться и сбрасывает это напряжение.
Ребенок по мере роста научится контролировать свои эмоции.
От трехлеток перейдем к дошкольникам. Самый главный вопрос родителей: как понять, что ребенок готов идти в школу?
Л. В. Петрановская: Начнем с того, что мы имеем в виду под словом школа. Насколько то, что происходит внутри школы, предъявляет достаточно высокие требования к оттормаживанию?
iconmonstr-quote-5 (1)
До 7 лет у ребенка не созревают участки мозга, отвечающие за так называемое волевое поведение.
Импульсивное - это полевое поведение, захотел - схватил. И такое поведение - основное до 7 лет. А волевое поведение (мало ли, что я хочу, нужно делать то, что нужно) требует созревания определенных участков в коре головного мозга, и они созревают как раз в возрасте 7 лет.
Поэтому, если в школе допустимо, к примеру, когда ты устал - полежать на ковре, а потом вскочить и пойти, когда захотел в туалет - пойти, никого не спрашивая, захотел покричать - покричал... Если заведение с такими правилами будет называться школой, то пожалуйста, ребенка можно отправить туда хоть в три года. В некоторых странах существуют школы с такими правилами.
iconmonstr-quote-5 (1)
Но если это традиционная школа, где нужно соблюдать дисциплину, внимательно сидеть в течение всего урока, то до 7 лет ребенку делать там нечего.
Анна Сошинская: На самом деле я в свое время совершила большую ошибку. Я отдала своего ребенка в школу в 6 лет. Мне хотелось, чтобы она попала к определенному учителю, это частая мотивация у родителей. Теперь я жалею, потому что поняла, что ребенок был абсолютно не готов к таким волевым усилиям быть усидчивым, воспринимать материал.
А когда вы это поняли?
Анна Сошинская: Практически сразу. В первом классе я стала это замечать. Причем, прежде чем отправить ребенка в школу, мы встретились с этой учительницей, она поговорила с ним, сказала, что ребенок готов. Но в школе ребенок оказался в такой стрессовой ситуации, что не мог написать ни одной фразы без ошибок, даже переписать и списать. Потребовалось немало времени, чтобы исправить это, причем так, чтобы его при этом не утомить. За спешкой и желанием отдать ребенка в хорошую школу к хорошему педагогу стояло то, что я сама ввела ребенка в состояние стресса. Даже несмотря на то, что ребенок уже на тот момент проявлял интеллектуальные способности.
iconmonstr-quote-5 (1)
Отношение к школе должно быть таким, что «все там будем», поэтому некуда спешить.
Конечно, дети все разные. Девочки, например, более усидчивые, организованные. Созревание у них происходит раньше.
К вопросу о мальчиках и девочках. Нужно ли соблюдать все эти гендерные шаблоны при воспитании: объяснять мальчику, что он не должен обижать девочек, должен уступать и так далее? Складывается ощущение, что к мальчикам предъявляются более строгие требования, чем к девочкам. Девочка априори слабее, и если ее обижают, то виноват всегда мальчик. Правильно ли это?
Л. В. Петрановская: Тенденция, что девочкам запрещено быть сильными, а мальчикам запрещено быть чувствительными, сложилась уже давно. Поэтому у них разные зоны запретов. Мальчику запрещено быть слабым и чувствительным. А девочке запрещено проявлять себя, быть яркой, сильной, независимой. Это сложившиеся стереотипы.
Анна Сошинская: Здесь роль играют и семейные традиции, как устроено распределение ролей в семье. Если папа моет посуду и это в семье считается нормой, то, соответственно, ребенок это перенимает.
Л. В. Петрановская: Если говорить о гендерном воспитании, то тут вопрос в том, про что оно. Про поддержку сильных сторон или оно про запреты? Вы можете говорить девочке, что она красивая, чувствительная, тонкая, эмоциональная в позитивном ключе, объяснять, что это ее сильные стороны, то, чем наградила ее природа. Есть и обратная сторона: говорить ей, что раз она девочка, то не должна залезать на дерево, бегать, громко говорить и тому подобное.
iconmonstr-quote-5 (1)
Возникает вопрос: почему? Ведь можно залезать на дерево и быть при этом красивой, чувствительной и эмоциональной.
То же самое и про мальчиков: можно внушать ему, что он сильный, смелый, не имеет права проявлять слабость, но при этом он может поплакать, если больно.
Я не сторонник того, чтобы сводить воспитание девочек и мальчиков к одному знаменателю. Разница между людьми больше, чем разница гендерная. Разница между двумя индивидуумами может быть ярче, чем их гендерная разница.
iconmonstr-quote-5 (1)
Важно, чтобы ребенок видел свою индивидуальность, а не принадлежность к полу.
Анна Сошинская: Для меня как для матери очень важно, чтобы мои дочери получили образование и крепко стояли на ногах, потому что как это ни странно, но за семью отвечает женщина. Зачастую, в условиях парадигмы нашего общества, многое лежит на женских плечах. Очень здорово, когда рядом хороший супруг, партнер по жизни. Но не всегда так бывает, поэтому нужно рассчитывать на свои силы.
iconmonstr-quote-5 (1)
Я уделяю больше внимания развитию дочек, так как им, на мой взгляд, по жизни приходится намного труднее.
Им нужно больше навыков, больше времени, внимания, потому что впереди их ждет сложная жизнь. Возможно, я не права, но мне кажется, что стереотип «а зачем, выйдет замуж - и все будет у нее хорошо» не всегда себя оправдывает. Я не сторонница этой теории.
Подростки. О наболевшем. «Группы смерти» постоянно обсуждают в Интернете. Нужно ли родителям контролировать детей в Интернете: следить за их соцсетями, подглядывать в телефон, следить, с кем они общаются. Или все-таки это нарушение границ личного пространства?
Л. В. Петрановская: Честно признаться, у меня самой нет ответа на этот вопрос. С одной стороны, такой мелочный контроль противоречит задаче обретения ребенком субъектности, самостоятельности и независимости. С другой стороны, мы не готовы к тем формам воздействия, которые сейчас есть, мы не знаем, что с этим делать.
iconmonstr-quote-5 (1)
Многие до сих пор не понимают, как через Интернет можно довести до самоубийства.
Вряд ли мы найдем человека, который определенно ответит на этот вопрос. Родители стараются, пробуют, ошибаются. Это очень сложный и тонкий момент. Важно наладить доверие в отношениях с ребенком.
Анна Сошинская: Я никогда не контролировала своих детей. У меня всегда была внутренняя убежденность, что у меня с детьми есть дружеский контакт. Я всегда им повторяю одну и ту же фразу: что нет ничего такого, за что можно было бы сказать «Мама меня убьет». Такого не может быть, я всегда все приму, потому что я их люблю. Что бы ни произошло, всегда можно прийти ко мне. И у меня были случаи, когда приходили с очень непростыми вопросами, главное, чтобы у детей не было страха и они ощущали дружескую поддержку со стороны родителей. Если удается выстроить такие дружеские отношения, то у родителей будет полная уверенность, что их ребенок не занимается наркоманией, алкоголизмом. Я могу ошибаться, но это мой опыт воспитания троих детей. Они уже взрослые и состоявшиеся, моя теория доверия и понимания сработала.
То есть главное - изначально построить отношения на доверии?
Анна Сошинская: Абсолютно! Ребенок должен понимать, что есть близкий человек, к которому можно прийти и рассказать все, что он всегда выслушает, поддержит, сделает все возможное, чтобы найти выход в той или иной ситуации.
Я, к примеру, не представляю себе, как я залезаю в социальные сети своих детей, даже в аккаунт девятилетнего ребенка.
iconmonstr-quote-5 (1)
Я принципиально не завожу страничку в «ВКонтакте», потому что не хочу волноваться.
Я решила сама для себя, что у моих детей есть своя зона, о которой мне не надо знать. И я должна знать только то, с чем они готовы ко мне прийти. Если я вижу, что мои дети во всем, что не касается соцсетей, абсолютно адекватны, то зачем мне этот лишний контроль и переживания.
Л. В. Петрановская: Соглашусь с этим. Но, с другой стороны, все не так радужно, потому что у подростков все-таки есть некая потребность к участию в опасных действиях. И речь не только про то, что они выпили в компании или станцевали на столе.
iconmonstr-quote-5 (1)
У них есть потребность в инициации на уровне коллективного бессознательного, потребность испытать себя, они чувствуют потребность разговора с по-настоящему серьезными опасностями, даже со смертью.
Так было всегда. Так жило человечество сотни тысяч лет, когда переход от детства ко взрослой жизни был связан с инициацией, с испытанием, с чем-то тяжелым, болезненным и опасным. Это служило показателем того, что ты можешь выжить, преодолеть страх, боль, усталость.
Наше общество не готово к тому, чтобы дать детям возможность рисковать. Была б наша воля, мы бы засунули их в вакуум или ватой замотали, чтобы ничего с ними не случилось. А потребность к приключениям у них внутри.
iconmonstr-quote-5 (1)
И тут происходит следующее: чем больше мы их контролируем, тем больше они прячутся и скрывают что-то.
В итоге они могут натворить дел, которые порой заканчиваются трагически. Такие ситуации бывают и у тех детей, у которых хорошие отношения с родителями, они друг другу доверяли - и вдруг ребенок натворил черт знает что. И хорошо, если жив остался.
Это все не так просто. Когда после случаев с суицидом начинают говорить, что родители виноваты, они не занимались своими детьми, то это не совсем так. Дети в этом возрасте очень внушаемы, уязвимы, депрессивны, тревожны. И простым контролем эту проблему не решить. Нужно смотреть за состоянием ребенка, больше разговаривать с ним, если его что-то тревожит. Подростки - это сложно. И тут нет простых рецептов.
К термину «недолюбленные дети» прибегают сегодня многие психологи. Что же он означает, к каким детям его можно отнести? А главное, что делать, чтобы собственный ребенок не считал себя недолюбленным? На эти вопросы отвечает православный психолог Людмила Федоровна Ермакова .
БЕЗЗАЩИТНЫЕ ЦЫПЛЯТА
Недолюбленными обычно считают себя дети, которые недополучили родительской любви, материнской ласки, домашнего тепла, а также те, которые воспитывались по большей части вне семьи. Совсем не обязательно это дети из неблагополучных семей, из домов-интернатов или детских домов. Как это ни печально, но и в полных семьях, обеспеченных в материальном плане, дети очень часто остаются недолюбленными. Почему? Потому что сегодня, к сожалению, родители часто думают, что к детям заключается в том, чтобы заработать как можно больше денег, накормить-напоить ребенка, найти ему хорошую няню или престижный детский садик — то есть обеспечить его базовые потребности.
К детям относятся, как к инкубаторским цыплятам
Таким образом, получается, что к детям относятся, как к инкубаторским цыплятам, которые очень сильно отличаются от тех, что растут в деревне под курицей. Выглядят инкубаторские птенцы иногда «товарнее» деревенских. Но главное отличие инкубаторских цыплят состоит в том, что у них не сформированы необходимые для жизни поведенческие навыки, которые характерны для взрослой птицы. Поэтому, если «воспитанников» инкубатора выпустить на волю, они не сумеют защититься или убежать от хищников, они не умеют клевать траву, искать подножный корм. Да и продолжить свой род не смогут — потому что, хоть яйца такие курочки и несут, но у них утрачен инстинкт насиживания.
Примерно то же самое происходит у людей. Если человек провел свое детство в яслях и детском саду и не получил правильного семейного воспитания, то в сложных жизненных ситуациях — при выборе супруга, в любой стрессовой или конфликтной ситуации, при воспитании собственных детей — он будет беспомощным.
СЕМЬЯ ТРАНСЛИРУЕТ ОПЫТ
«Как же так?» — возмутятся многие. Ведь принято считать, что для социализации ребенка ему как раз и необходимо посещать дошкольное учреждение…
Но тогда, следуя этой логике, самыми гармоничными и социально успешными должны быть дети из детских домов. Ведь они постоянно существуют в коллективе.
Оказывается, это не так. Как только повзрослевшие ребята выходят из детского дома в самостоятельную жизнь, выясняется, что они к ней совершенно не приспособлены — ни в бытовом, ни в психологическом смысле, ни в плане самореализации. Такие дети не умеют самых простых вещей — даже сварить макароны и заварить чай. Жилье, которым такие дети обладают, быстро уходит в чьи-то неизвестные руки, а сами эти дети по статистике становятся в 85-90% случаев обитателями колоний и тюрем. Т.е. адаптация таких детей к жизни чрезвычайно сложна.
Живя в семье, ребенок растет, перенимая опыт старших
Живя в семье, ребенок растет, перенимая опыт старших. Он умеет худо-бедно решать бытовые проблемы. Но, главное, семейная жизнь учит его обходить трудности, барьеры, которые взрослый человек встречает на каждом шагу, в каких-то случаях идти на компромиссы, в других — быть принципиальным. Когда ребенок воспитывается в семье, он видит, к примеру, что где-то мама или папа промолчит, где-то отшутится, а где-то настоит на своем. И он начинает понимать, впитывать жизненную мудрость, образ жизни своей собственной семьи, а не какой-то абстрактной. Родная семья транслирует детям опыт, накопленный из поколения в поколение.
Для гармоничного развития ребенку очень важно чувство защищенности. А оно дается именно мамой. Защита — это самая важная материнская функция. Что бы мама ни делала, краем глаза она все время присматривает за ребенком. Преждевременный разрыв этой защиты заставляет ребенка выстраивать собственную защиту в ущерб общему психическому развитию.
Можно провести аналогии с другими детенышами. Возьмем, например, тигренка. Рядом с мамой он веселый, добрый большой котенок. Но если мамы рядом нет, а кто-то чужой подходит — как он ощеривается, как рычит! Шерсть дыбом! Защитить себя он пока не может, больше пугает. А пугает потому, что сам страшно напуган. И ребенок сильно напуган, когда его слишком рано отрывают от мамы. Поэтому-то дети так часто плачут и болеют даже в очень хороших детских садах — особенно первый год.
ЕСЛИ ПРЕРВАНА ТРАДИЦИЯ
Каков же психологический портрет повзрослевшего ребенка, не получившего правильного семейного воспитания?
Будем откровенны, мир очень сложен и порой даже жесток. Человек, не прошедший хорошую семейную социализацию, оказывается один на один с этим миром — и он в панике. Потому что его не научили решать жизненные проблемы, выходить из конфликтов, строить теплые отношения с окружающими и в то же время уметь поставить на место манипуляторов, посягающих на его свободу и личностное пространство. Поскольку его этому никто не научил, то из раннего детства он вынес чувство собственной незащищенности, не прикрытой чувством семейной сплоченности, семейной защиты, в основе которой прежде всего материнская любовь и защита.
Здоровые дети сидят дома и не хотят никуда выходить.
Их мир — компьютер, маленькая комнатка, диван, холодильник
Все чаще подросшие дети решают вообще не участвовать в этой жизни. Поэтому сейчас среди молодежи столько суицидов, столько наркомании. А наркотики — это тоже уход от жизни. Сегодня многие мамы, обращающиеся за советом к психологам, встревожены тем, что их здоровые, красивые, умные дети сидят дома и не хотят никуда выходить. Их мир — компьютер, маленькая комнатка, диван, холодильник.
У ребят, которым пришлось слишком рано выпорхнуть из-под маминого крыла, как правило, впоследствии устанавливаются достаточно сложные и тяжелые . Почему? Потому что люди, не воспитанные в семье, не просматривают свою жизненную траекторию в родовом плане. Они живут вне прошлого и будущего. Они как будто существуют только в настоящем моменте, не имея любви и ответственности перед семьей, и принимают жизненно важные решения безотносительно к будущим, часто роковым последствиям для себя и своих близких. Понятно, что такой подход влечет за собой немало тяжелых проблем.
Ребенок, воспитанный на семейных традициях, ориентируясь на жизненный опыт своих предков, житейски обогащенный этим опытом, органично встраивается в весьма непростые современные условия, принимает более адекватные решения, менее опрометчив, более осмотрителен в своей жизни. Благодаря воспитанным в семье качествам он и ошибок в жизни совершает меньше и разногласия с родителями у него редки.
Часто бывает так, что мама любит идеальный порядок. У нее все разложено по полочкам — ее к этому приучили в детстве, а у подросшего сына все всегда разбросано и он никогда ничего у себя не может найти. Сын не перенял маминого аккуратного отношения к вещам. Почему? Потому что, к сожалению, мама сама прервала эту традицию, отдалив свое чадо от семьи. А потом собственный ребенок своей непохожестью на нее саму может начать ее раздражать.
ЧУВСТВО ПЛЕЧА
На первый взгляд, кажется, что все эти проблемы не могут возникать только оттого, что ребенок ежедневно какое-то время проводит вне семьи. Ведь он же не изымается из нее навсегда. Кроме того, детский сад предоставляет ребенку такое необходимое для него общение со сверстниками...
Все это так. Конечно, ребенок все равно видит родителей каждый вечер, общается с ними. Но происходит это в меньшем объеме. И даже не это главное. Важнее то, что мама, выйдя на работу, занимаясь самореализацией, порой целиком переключается на другие заботы и проблемы. Мама и ребенок все равно отдаляются друг от друга. У мамы голова уже занята другими вещами. Главное для нее — чтобы ребенок был сыт, одет не хуже других, имел электронные игрушки разного назначения… А потом начинаются мытарства по психологам и врачам, потому что вырастает какое-то чужое, часто агрессивное существо, не видящее смысла ни в собственной жизни, ни в жизни своих близких.
Если в семье есть финансовые проблемы или женщина ощущает потребность в какой-то деятельности кроме ведения хозяйства и воспитания детей, никто не говорит, что нужно себе это запретить. Но есть смысл постараться, чтобы работа была «без отрыва от семьи». Интернет сегодня дает прекрасную возможность мамочкам трудиться, практически не отлучаясь из дома и не разлучаясь с детьми.
Что касается общения — оно действительно необходимо ребенку. Но его может быть вполне достаточно и внутри семьи, особенно если она многодетная.
Когда в семье хотя бы трое детей, они заняты друг другом. Им не скучно
Когда в семье один ребенок, он требует к себе повышенного внимания мамы. Просто потому, что ему действительно не хватает общения. Ему одиноко. И маме приходится его все время развлекать. Ребенок и мама устают друг от друга. Когда же в семье хотя бы трое детей, они заняты друг другом. Им не скучно. У детей образуется свой параллельный мир рядом с родительским, где папа и мама занимаются своими делами, а дети растут в атмосфере постоянного труда и постепенно включаются в общесемейную деятельность.
Кроме того, только в многодетной семье появляется чувство плеча. Это чувство защищенности останется у человека и тогда, когда мамы с папой уже не станет на свете. Повзрослевшие дети будут друг друга поддерживать в течение всей жизни — если, конечно, воспитаны правильно, в любви друг к другу. Но это уже тема отдельного разговора.
РАЗГОВОРЫ ПО ДУШАМ
Конечно, важно не только, сколько времени мама проводит со своими детьми, но и как она с ними общается.
Очень важно обнимать, целовать своих детей (только не в губы, естественно). Одной из главных причин, по которой дети сегодня так рано начинают сексуальную жизнь — это слишком раннее и резкое лишение телесного контакта с матерью. И в поисках этого телесного контакта они выходят на сексуальный контакт. Материнская ласка нужна ребенку в любом возрасте. Хорошо, если отношения у мамы с ребенком таковы, что и в 20 лет он может прийти и, обняв свою мамочку, пошептаться, посекретничать с ней. Но здесь тоже желательно избегать перекосов. Так, спать ребенка лучше сразу приучать в своей отдельной кроватке. Если ребенок привыкает спать с мамой, то в дальнейшей взрослой жизни есть вероятность неравного брака, т.е. он найдет себе супруга значительно старше себя.
Очень сближает детей и родителей совместная деятельность
Очень сближает детей и родителей совместная деятельность. Мама что-то делает, а ребенок рядом и ему хочется делать то же, что и мама. Мама полы моет — ребенок помогает. Мама одну штанину стирает, а он — другую. Конечно, у ребенка еще все получается не очень-то ловко, кажется, быстрее и лучше будет самой всё сделать, но ничего: надо проявить терпение, где-то помочь ему. И, если это сопровождается какими-то разговорами, обсуждением общих семейных событий — вот тогда и начинается прорастание любви в общих делах.
Кстати, дети очень любят возиться с водой, песком, тестом. Затевайте с ними такие занятия. Например, научитесь печь свой хлеб. Это совсем не так сложно, как может показаться. А удовольствие — огромное! Пусть ребенок вам помогает. Мальчик это или девочка — не важно. Пусть свой хлебушек вылепит. С домашним хлебом ни одно пирожное не сравнится. Когда в доме пахнет свежеиспеченным хлебом, то и атмосфера в нем теплая, душевная.
ЗАКОНЫ ДУХОВНЫЕ
А что делать, если ситуация уже запущенная, и начались сложности в отношениях с ребенком?
Нет любви — надо делать дела любви!
Когда тесный душевный контакт мамы с ребенком был прерван — мама вышла на работу, ребенок пошел в детский сад — восстановить его бывает очень непросто. Часто мама ощущает, что уже нет у нее той подлинной любви к ребенку, которая была прежде. Появляется какая-то глухость, какая-то тупость душевная. И ребенок, чувствуя такое состояние мамы, становится словно чужим и колючим. Как преодолеть это отчуждение? Нет любви — надо делать дела любви! Вспомните, что любит ваш сынок или дочка. Пельмени? Значит, затейте пельмени. Лепите их вместе и при этом рассказывайте что-нибудь, а когда ребенок включится в разговор, поддержите его.
И не забывайте целовать-обнимать свое чадо. Да, когда вы отдалились друг от друга, это бывает трудно сделать. Возникает некий невидимый барьер. Маме бывает даже трудно протянуть к ребенку руку. И он уже дичится. Но это возможно преодолеть. Например, когда он сидит за уроками, подойдите и погладьте его по спинке — чтобы не сутулился или ласково взъерошьте волосы, чтобы снять усталость. И так постепенно, день ото дня, отношения будут теплеть.
Но бывает, что с повзрослевшими детьми наладить контакт никак не удается — слишком долго мама и ребенок жили в отчуждении друг от друга. Что же тогда делать? Все, что мама не додала ребенку, можно попытаться восстановить при помощи молитвы. Говорят, материнская молитва со дна моря достанет.
И еще один очень важный момент. Нужно помнить, что все члены одной семьи духовно связаны друг с другом. Поэтому, если один человек делает что-то не очень, скажем, хорошее, то это отражается на всех его родных. Поясню этот духовный закон на примере закона физического. Возьмем сообщающиеся сосуды. Если мы наливаем жидкость в один сосуд, на каком уровне она установится в других сосудах, имеющих разную форму и объем? По закону сообщающихся сосудов — на одном. Этим можно проиллюстрировать и систему человеческих отношений. Так, например, когда женщина — она же жена и мама — не очень внимательно относится к своей жизни, грешит, то уровень, скажем, благодати у нее падает. Но, по закону сообщающихся сосудов, он падает во всей системе, т.е. у всей семьи, а не только у нее одной. И в семье запускаются разрушительные процессы. Но если женщина, почувствовав это, начинает регулярно молиться, исповедоваться, причащаться, паломничать, делать добрые дела — и уровень благодатной жизни у нее повышается. Одновременно он повышается и у ее детей, мужа, даже если они не делают того же, что и она. Семья начинает собираться, все члены семьи становятся более защищенными, более спокойными. Вся семья становится ближе к Богу, а значит, и ближе друг к другу. С детьми становится гораздо легче общаться.
БЕЗ ОБИД
Недолюбленным детям совершенно не за что обижаться на своих пап и мам
Взрослые люди, осознающие, что в детстве не были согреты любовью в должной мере, зачастую таят в душе обиду на родителей. И совершенно напрасно. На самом деле недолюбленным детям совершенно не за что обижаться на своих пап и мам. Почему?
От рождения до смерти мы проходим, можно сказать, систему испытаний. И чем сильнее личность, тем серьезнее и тяжелее испытания. А самые трудные испытания мы получаем через ближних. Проходя правильно через жизненные трудности, мы сами становимся мудрее, сильнее.
Православный человек за все Бога благодарит, потому что понимает: Бог попускает только то, что нам полезно. Мы имеем таких родителей, какие нам нужны для нашего духовного роста. Поэтому обижаться на родителей нет смысла. Родители всегда любят своих детей. Проблема в том, что свою они проявляют часто таким образом, что ребенок ее воспринимает как нелюбовь. Например, мама, переживая за ребенка, постоянно ругает его, но никогда не отметит его успехи, а просто промолчит. Таким мамам я советую переставить акценты, т.е. особенно отмечать успехи ребенка и мягче относиться к его ошибкам. Как правило, ребенок и сам переживает о своих ошибках, иногда его лучше даже не ругать, а поддержать.
Все чаще встречается и такой перекос воспитания, когда мама считает, что папа не понимает тонкую натуру сына и фактически изолирует ребенка от папы. В результате человек вырастает в полной уверенности, что мама меня всегда любила, а папа — нет. Женщинам, которые сетуют на излишнюю строгость своего супруга к ребенку, стоит задуматься: а в каком мире моему ребенку предстоит жить? В жизни ему, увы, придется встречать и грубость, и окрики от посторонних людей. Как он все это будет воспринимать? Как постоянный шок? Как жуткий стресс? Да, может быть, сейчас папа пришел с работы уставший и был к ребенку несправедлив — ответил раздраженно, повысил голос. Или даже наказал — поставил в угол. И ваше сердце дрогнуло от жалости к своему малышу. Но, как это ни парадоксально, даже излишняя папина строгость — на пользу ребенку. Он благодаря ей в щадящих домашних условиях проходит школу стресса. Учится, как из этого стресса выходить. Повзрослев, он легче сможет определить, кого лучше обойти стороной, уклониться, научится подчиняться, находить свое место в семейной структуре, а не считать, что он никому ничего не должен. Как ни парадоксально это звучит, но строгий папа помогает ребенку адаптироваться к нашей суровой действительности. Отчасти и в этом заключается мужская роль в деле семейной социализации подрастающего поколения.
Экология жизни. Дети: Всем ли детям необходим детский сад и возможна ли социализация и развитие без него? Публикуем отрывок из книги...
Всем ли детям необходим детский сад и возможна ли социализация и развитие без него?
В некоторых семьях вопрос, отдавать в сад или нет, не стоит, просто потому, что нет другого выхода: маме надо идти на работу. В других необходимости такой нет, но есть давление старшего поколения и социума, которые твердят о необходимости для ребенка «социализации», без которой «потом будет трудно в школе». Такие семьи часто мучительно размышляют и даже ссорятся на тему: отдавать в сад или нет. А некоторые и на консультацию приходят с этим вопросом.
Для начала важно понимать, что сама необходимость отдавать ребенка в учреждение вызвана нашим образом жизни – жизнью в больших городах с работой далеко от дома.
До эпохи урбанизации и эмансипации проблемы не возникало вовсе: дети, находящиеся на стадии развития привязанности, которую мы назвали «под присмотром», действительно были просто под присмотром взрослых, занимаясь своими детскими делами или по мере сил помогая родителям по хозяйству.
Все это не требовало драматического разлучения с родителем на весь день, и «социализация» – то есть умение общаться с людьми не из своей семьи – приобреталась сама собой, в процессе игр, ссор и примирений с соседскими детьми.
Сейчас так не получается у большинства людей: выпустить ребенка играть во двор одного невозможно, с ним непременно кто-то из взрослых должен «гулять» – то есть ничего другого в это время не делать. Сочетать работу, приносящую деньги, с присмотром за своим ребенком-дошкольником могут только очень немногие, те, кто работает вне офиса и по свободному графику.
Поэтому искать ответ на вопрос «необходим ли на самом деле детский сад ребенку для развития» нет смысла. Программой развития ребенка такая искусственная форма воспитания не предусмотрена.
Дети тысячелетиями вырастали без всяких детских садов. И возникли они не как форма «дошкольного образования, развития и социализации», а просто как детохранилища – чтобы отпустить матерей к станкам и кульманам.
Да, старшее поколение не представляет, как можно иначе, но история человечества однозначно утверждает, что вполне можно.
Другая крайность – представлять детский сад каким-то безусловным злом. Он становится злом, если неизбежен и обязателен для всех, как становится злом любое насилие над интимной, семейной сферой жизни. Но как услуга и возможность он злом не является, и, если у семьи есть необходимость отдать ребенка в детский сад – ничем непоправимым и ужасным это не обернется, при условии, что услуга эта качественная, что в данном случае означает: ребенок в саду будет чувствовать себя хорошо.
Не «социализируется» или «подготовится к школе», а просто будет чувствовать себя хорошо, что бы это ни значило для вашего конкретного ребенка. Условием этого, как мы уже понимаем, может быть достаточная защита и забота со стороны взрослого, готовность садика и воспитателей отвечать на потребности детей, учитывать их чувства и состояния.
Способность присваивать роли, о которой шла речь выше, проявляется и в том, что после 4 лет ребенку легче принимать заботу чужого взрослого, если тот будет представлен родителями как свой «заместитель» – например, воспитательница в детском саду. Если она дает ребенку понять, что он может рассчитывать на защиту и заботу с ее стороны, у него постепенно включаются доверие и следование, и ему может быть достаточно комфортно с таким заместителем.
Конечно, если вместо этого он встречается с насилием, равнодушием или инфантильным поведением, спокойно ему не будет. Как и в том случае, когда воспитатель не желает быть заместителем, а ведет себя так, словно он важнее родителей, пытается доминировать над ними, поучать, выговаривать им.
Некоторые сотрудники детских учреждений, похоже, искренне уверены, что это дети и родители существуют для того, чтобы садик хорошо работал, а не наоборот.
Поэтому, выбирая для ребенка детский сад и группу, важно смотреть не столько на оборудование и расписание развивающих занятий, сколько на личность воспитательницы. Как она с детьми разговаривает, вступает ли в личный контакт, смотрит ли в глаза, обнимает ли, внимательна ли к состоянию ребенка, а не только к его поведению? Нравятся ли ей дети, может ли она привлечь их внимание и вызвать у них следование, не прибегая к насилию, весело и доброжелательно? Сколько вообще детей приходится на одного воспитателя?
Даже педагогический гений не сможет удержать достаточно личный контакт с группой из двадцати пяти четырехлеток. Не загружен ли воспитатель сверх меры делами, не связанными с детьми: заполнением бумаг, наведением стерильной чистоты, подготовкой к занятиям? Ведь для ребенка все устроено просто: нет личного контакта с постоянным взрослым – здравствуй, стресс.
Именно от отношений воспитателя с детьми прежде всего зависит, будет ли ребенку в саду хорошо. Ну, и конечно, очень важно, чтобы воспитательница нравилась родителям, чтобы они сами чувствовали к ней доверие, если нет – ребенок это всегда интуитивно считает и будет в стрессе уже заранее.
Есть среди сегодняшних родителей люди, очень сильно травмированные опытом собственного пребывания в детском саду. Я тоже к ним отношусь – вспоминаю детский сад как кошмар, с насильственным кормлением, пыткой дневным сном, орущим персоналом и унизительными наказаниями. Поэтому старшего ребенка отдавать в сад я совсем не хотела – как же можно моего нежного мальчика – в такой ужас? К счастью, у нас была бабушка, и оставить его дома было возможно; они гуляли, он много играл, во дворе было пара приятелей, ходили на одну развивалку – этого хватало.
Однако с дочерью все оказалось иначе. Уже лет с трех она буквально бросалась на ограду соседних детских садов – стремилась к детям, играть. Так что в четыре с половиной мы ее в сад все же отдали – правда, в платный и лишь на полдня. И ей там очень нравилось, а заодно я немного подправила свой внутренний образ детского сада как чуть ли не концлагеря.
Я очень благодарна ее воспитательнице – немолодой, очень спокойной женщине, которая, казалось, никогда не обращалась к группе детей в целом – всегда к каждому лично, глядя в глаза, называя по имени, а то и положив руки на плечи, чтобы удержать внимание ребенка. Дети явно доверяли ей и слушались, в группе не было скандалов и драк, но полностью мы оценили ее, когда она заболела и три недели не появлялась на работе. Заменяли ее не такие опытные и все время меняющиеся воспитатели, и группа быстро пошла вразнос, дети стали капризничать по утрам и не хотели идти в сад, а еще через несколько дней просто один за другим подхватили простуду и остались дома две трети группы. Как только «наша» воспитательница вернулась – всё за три дня наладилось, больше никто не просился домой и не болел.
Но и в этом действительно прекрасном садике я видела, как тяжело детям, которым еще не исполнилось трех (там были разновозрастные группы). Они выглядели потерянными, висели на воспитательницах, часто плакали или приходили в нездоровое возбуждение, носились и вопили, словно пытаясь выплеснуть стресс. Честно говоря, непонятно было, чем руководствовались их родители, ведь стоимость сада была примерно равна стоимости няни, которая занималась бы только одним ребенком в привычной для него домашней обстановке.
Если все же речь идет о детском садике или яслях для самых маленьких, а в некоторых странах приходится отдавать детей в ясли уже в первые полгода, то важно, чтобы воспитатели, во-первых, были постоянными, не менялись как в калейдоскопе, а во-вторых, чтобы на каждого взрослого приходилось не больше трех-четырех младенцев, чтобы детей могли таскать на руках, разговаривать с ними, неспешно и ласково мыть, кормить, укладывать.
Тогда воспитатель входит в круг привязанностей ребенка, и он может чувствовать себя в яслях относительно спокойно.
Но и в самых прекрасных условиях с добрыми воспитателями ребенок, конечно, будет скучать по маме, а если он в саду подолгу, а сад формата «вас много, а я одна», – по сути, речь идет уже о недостатке заботы и контакта со взрослым, о состоянии депривации , у которого могут быть достаточно серьезные последствия.
В чешском фильме, снятом при участии психологов под руководством Зденека Матейчика, есть сцена, впечатляющая до слез.
Ясли-пятидневка (напомню, в крупных промышленных городах социалистических стран они были обязательно и пользовались ими очень многие семьи). Вечер пятницы. За детьми начинают приходить родители. Они звонят в дверь, им открывают и выводят в прихожую их ребенка.
Крупным планом – группа малышей за столом. Воспитательница что-то с ними рисует, пытаясь занять. Они сидят в рядок и даже через экран чувствуется, как напряжены. Раздается звонок – и все дети вытягивают шейки, смотрят во все глаза на дверь с мучительной надеждой: за мной? мои? Нет, другие… Плечики повисают, глаза опускаются, губы депрессивно ползут вниз. И снова звонок – может быть, это мои? И снова все столбиком, слушают-смотрят – за кем? Кому-то повезло, и он, счастливый, полусмеясь-полуплача выходит из-за стола. А другие снова никнут.
Ничего особенного. Никто детей не обижает. Воспитатели явно заботливы, и вообще все хорошо – вот-вот придут родители. Но невозможно смотреть. А ведь дети так жили – каждую неделю, каждый день.
А как же «социализация» и «подготовка к школе»? К сожалению, на постсоветском пространстве у этого слова часто есть и еще один, довольно зловещий смысл: заранее «обтесать» ребенка под функционирование в качестве «воспитанника учреждения». Приучить его терпеть стресс от пребывания в большой группе без своего, защищающего взрослого, натренировать на отключение от собственных чувств и потребностей ради того, чтобы не выбиваться из группы.
Не случайно в устах учителей начальной школы «ну, вы же в сад не ходили» звучит часто как претензия: почему ребенок не обтесан заранее, почему он слишком ребенок, слишком живой.
И вот такая «социализация», даже если она неизбежна, пусть случится как можно позже, когда у ребенка будет больше ресурсов, чтобы сохранить себя в любых условиях. Когда нам показывают «детсадовского» ребенка, который быстро привык к школе, в отличие от домашнего, который то плачет, то нарушает правила, то отказывается туда идти, это на самом деле значит только одно – весь тот стресс, который сейчас переживает домашний, его садовский сверстник пережил несколько лет назад – будучи младше и беззащитнее. Тогда, может, будем сразу из роддома в армию отдавать – пусть уж привыкнет, зато потом будет легко?
На вопрос про детский сад нет одного для всех ответа. Дети разные, ситуации в семьях разные, сами детские сады разные. Обязанность родителей – все эти факторы оценить и ответственно принять решение, взвесив плюсы и минусы.
Если относиться к садику именно как к услуге для родителей, а не к учреждению, призванному воспитывать и формировать ваших детей, многое встает на место. Такая длительная игровая комната. Магазин хочет, чтобы вы спокойно и с удовольствием покупали, а общество хочет, чтобы вы работали. Удобно оставить в игровой ребенка, выбирая мебель? Конечно, если для ребенка это в удовольствие или как минимум безопасно, а вам нужно иметь свободные руки и голову. Удобно пользоваться детским садом? Да, при тех же условиях.
Никакого другого, высшего педагогического, смысла в истории с детским садом нет. И если вам это не нужно, или ребенок очень не хочет, или достаточно хорошего сада не нашлось – он ничего важного для развития не потеряет.
Только очень проблемная семья, в которой родители совсем не занимаются детьми, может дать им меньше, чем стандартный детский сад.
Если под социализацией имеется в виду общение со сверстниками, ролевые игры с ними, то не во всяком детском саду для этого много возможностей, может быть, игровая комната в ИКЕЕ, дача или ближайший сквер с постоянной компанией гуляющих мам с детьми дадут вашему ребенку не меньше.
К собственно обучению, к совершенно новым по сути отношениям не с временно исполняющим обязанности родителя, а наставником, ребенок будет готов чуть позже, после следующего кризиса.
Современный родитель сталкивается со множеством переживаний, ежедневно пытаясь ответить на вопросы: каким вырастет его ребёнок, что ему делать, чтобы не травмировать его психику? Издание «Правмир» опубликовало восемь тезисов лекции психолога Людмилы Петрановской «Принятие ребёнка: любовь или вседозволенность», которые помогут справиться с «родительским неврозом» и ролью сознательных мам и пап.
1. Не требуйте от себя слишком много
Как пишет «Правмир», с развитием психологии, психиатрии стало понятно - то, как родители строят отношения с детьми, на детях очень сильно отражается. Пришло осознание, что ребёнка надо принимать, понимать, нужно идти навстречу его потребностям. Но оборотная сторона осознания - фетишизация теории привязанности, из-за которой родители находятся в постоянном страхе сказать что-то не так, травмировать детей, недолюбить, недопонять, недопринять. Это состояние психолог называет «родительский невроз» - ситуация, когда родитель думает о ребёнке, о проблемах с ребёнком, о его поведении, развитии гораздо больше, чем о себе самом, о своих интересах и потребностях.
«Не надо ломать и переделывать себя», - советует Петрановская. - Вы с ребёнком своим живёте, вы его растите, вы его знаете, вы его любите, он рядом. В самом главном всё уже хорошо. С остальным разберетёсь, так или иначе».
2. Не воспринимайте ребёнка как объект борьбы
В голове многих родителей сильна идея борьбы с ребёнком, считает психолог. Они часто используют терминологию борьбы, противостояния, когда говорят о воспитании детей: «Ребёнок делает то-то и то-то. Как с этим бороться?» или «Ребёнок не делает того и того. Мы с этим боремся, но ничего не получается!» Психолог советует родителям прекратить воевать с ребёнком -это бессмысленно и говорит о беспомощности. «Он же ваш детёныш и любит вас всем сердцем», - пишет она. - Если чувствуете, что увязли в борьбе, самое время - перелезть через баррикаду и встать рядом с ребёнком».
3. Не устанавливайте «железобетонные» принципы
Принципы «всегда», «никогда», «ни в коем случае», по мнению Петрановской, говорят об отсутствии контакта с ребёнком и неуверенности родителей в своих силах. «Если мы уверены в себе как родители, мы понимаем, что разберёмся. Когда мы не уверены в себе, не уверены, что разберёмся, мы устанавливаем жёсткие правила», - объясняет она. В этом случае психолог советует «больше прислушиваться к себе, быть больше в контакте с собой, не стараться следовать жёстким рецептам, а отталкиваться от ситуации», чтобы почувствовать себя комфортно в роли родителя.
4. Не подчиняйте ребёнка своим ожиданиям
«Принятие ребёнка - это работа, которую родители делают всю жизнь», - уверяет Петрановская. По её словам, дети чётко вычисляют ту сферу, которую родители в них не принимают и «выдают» именно это. «Принятие ребёнка со всеми его особенностями - это не про то, что нужно всегда ему всё разрешать, со всем, что он говорит, соглашаться, а про то, что мы его должны принимать таким, какой он есть», - пишет психолог.
5. Не реализуйте за счёт детей свои мечты
Чтобы проще принимать своих детей, очень важно быть в контакте с собой и принимать себя, считает психолог. Собственные неудовлетворённые потребности вызывают неоправданные ожидания от детей. «Если вы мечтаете о чём-то, что вам не было дано, сделайте это для себя! А своему ребёнку позвольте быть к этому равнодушным», - советует Петрановская.
6. Не лишайте ребёнка права чего-то не хотеть
У ребёнка есть право не хотеть: не хотеть делать уроки, не хотеть ходить в скучную школу - это нормально. Лучшая тактика для родителя, по мнению психолога, в этом случае - не стараться мотивировать ребёнка, а присоединиться к нему. «Например, рассказать, как вы сами справляетесь с делами, которые делать не хочется», - пишет она. - Или дать что-то вкусненькое, чтобы подсластить пилюлю».
7. Не пытайтесь расшевелить ребёнка, если он ничего не хочет
Родители часто недовольны, что их дети, на которых возложено столько ожиданий, ничего не хотят, и самоотверженно начинают водить их на развивающие занятия, уроки иностранных языков, шахматы.
Психолог советует «перестать прыгать» вокруг ребёнка - в знак протеста он может отказаться вообще от всех притязаний. «Так проявляется его отказ жить по вашим правилам. Когда вы пытаетесь его поднять с дивана, вы - активное начало, вы - источник всех мотиваций, желаний, решений. Чем больше вы вокруг него прыгаете, тем больше он закрывается. Нужно просто отойти, сказать: „Это твоя жизнь, ты живешь её, как хочешь, если что - кричи“», - пишет она.
