Устала делать вид, что ничего не происходит. Дополнила

Никакие отношения не бывают идеальными. Каждый человек привносит в них свои привычки и свои мнения, которые не обязательно должны нравиться партнеру. Для решения таких разногласий требуются только доверие, компромисс и искренность. Постарайтесь сделать выводы из ссоры и не натворите еще больше ошибок. Так как же вести себя после «битвы»?

1. Не ждите автоматического решения проблемы

Если вы наговорили лишнего, ваши эмоции доминировали над разумом, и теперь вы не разговариваете друг с другом. Не ждите, что все автоматически загладится. Если проблема не будет полностью решена, попробуйте спокойно сказать своему партнеру, что вы думаете, и почему вы хотите что-то изменить. Откладывание решения только усилит ваше недовольство и спровоцирует дальнейшие конфликты.

2. Не притворяйтесь, что ничего не произошло

Если вы ссорились, то причина все же была – потому не делайте вид, что ничего такого не произошло. Чтобы понять, чего не делать в будущем, ваш партнер должен знать ваши чувства и мысли. Замалчивание и закрывание глаз только усугубят ситуацию.

3. Никогда не отвергайте извинения

Когда эмоции слегка остывают, вы оба жалеете о ссоре. Поэтому, если партнер приходит к согласию и искренне извиняется, примите эти извинения. Ваши негативные чувства и гнев пройдут. А если вы будете слишком горды и продолжать сердиться на своего партнера, он почувствует, что все, что он делает, не имеет для вас никакого значения.

4. Не выносите ваши ссоры в социальные сети

Не пишите на всеобщее обозрение, что вы сердитесь, плачете или жалеете. Противоречия – это ваше личное дело, они должны оставаться между вами и вашим партнером и решены без свидетелей. Если вы собираетесь выставлять все нюансы на публику, между вами может пропасть доверие. Ну и вы получите ненужные комментарии и суждения.

5. Не говорите, что вы не это имели в виду

То, что вы сказали, уже было сказано. То, что вы сделали, уже сделано. Вы не можете отмотать пленку назад, и нет необходимости делать вид, что проблемы не существует. Вы не измените того факта, что слова, сказанные во время конфликта, могли уязвить вашего партнера. Поэтому вместо того, чтобы обвинять его и говорить, что вы совсем не то имели в виду, просто сделайте выводы и извинитесь сами.

6. Не возвращайтесь к уже решенным конфликтам

Если вы все объяснили своему партнеру во время конфликта или сразу после него, не возвращайтесь к теме проблемы в будущем. Не указывайте своему партнеру на ту же ошибку снова и снова. Не подчеркивайте минусы и промахи, иначе вы бесконечно будете спорить об одной и той же проблеме, вместо того, чтобы делать выводы и концентрироваться на решениях.

7. Не сосредотачивайтесь на причинах ссоры

Если вы поругались, постарайтесь не ковыряться в причинах. Да, решите проблему, вызвавшую ваш ожесточенный обмен мнениями, но не препарируйте мотив. Сосредоточьтесь на том, как это решить, и как улучшить свое поведение, чтобы избежать аналогичных ситуаций в дальнейшем.

8. Не надевайте маску спокойствия и безразличия

Вероятно, каждый партнер после конфликта хочет сделать шаг в сторону и немного успокоить эмоции. Но ваше нарочитое спартанское спокойствие не может продолжаться слишком долго. Молчаливый бойкот – это нехорошее наказание и даже жестокое обращение с партнером. Учитесь разговаривать и обговаривать!

9. Не используйте оскорбительные слова

Придерживайте язык во время ссоры и после неё, не срывайтесь на колкости и оскорбительные слова с очень личностным подтекстом. Это не приведет к консенсусу, соглашению и примирению. В противном случае вы будете «воевать» бесконечно.

Здравствуйте, Алина!

Есть такое выражение: "Родственник по неволе друг". Это значит, что родственников не выбирают, все люди разные, а с родней лучше сохранять "худой мир", чем развязывать "холодную войну". Попробуйте разобраться в ситуации, может быть, кто-то хочет столкнуть вас лбами. К сожалению, в женских коллективах такое бывает, кто-то начинает плести интриги и концов трудно найти. А может и, действительно, Ваша родственница ведет себя у Вас за спиной непорядочно. Человеческая зависть делает свое черное дело - у Вас, и семья есть, и должность, и еще какие-нибудь преимущества перед Вашей золовкой. Получается для баланса хоть чем-то омрачить Вашу жизнь в глазах других. А коллеги тоже хороши, передают негативную информацию, заблаговременно зная, что с ней ничего делать нельзя.

С Вашей стороны изначально было ошибкой приводить на работу родственницу, так как нельзя пересекать родственные, дружеские и профессиональные отношения, особенно если между людьми есть иерархия. Получается на работе кто-то должен давать указания - другой подчиняться, а после работы быть на равных.

Как же можно поступить в сложившейся ситуации? Давайте рассмотрим несколько вариантов, а выбор за Вами. Какой Вам нужен результат? Если Вы хотите, "чтобы и овцы целы и волки сыты", то есть сохранить всех на своих местах, значит надо поменять отношение и к самой ситуации, и к ее участникам. Первый участник это Ваша родственница - можно выстроить безопасную дистанцию в общении, не затрагивать темы, которые могут Вас скомпрометировать, нейтральные разговоры, можно сказать, что вышестоящее руководство не приветствует свободное общение на работе или еще что-то. Когда кто-то пытается Вам снова передать комментарии, то сразу пресечь эту информацию, дать понять, что Вам это не интересно, это на совести того кто говорит, а Вы про себя все знаете. Или спросите, с какой целью до Вас доносят эту информацию, какого результата они ожидают? Попробуйте внутри себя поменять установку, что хорошей для всех быть нельзя, особенно на работе и при должности. Вы приходите в коллектив не для того, чтобы заводить приятельские отношения, а для того, чтобы выполнять свои профессиональные обязанности, расставьте правильные приоритеты. А если Вам не дает покоя чувство справедливости, тогда придется вызвать родственницу на разговор, но последствия будут непредсказуемые, можно сковырнуть какой-то зреющий нарыв. А можно подумать: чему Вас учит сложившаяся ситуация, сделать выводы, что-то в себе изменить, перевернуть эту страничку и жить дальше, как будто ничего не было, но с новой моделью вашего отношения ко всему. Представьте, что если бы этой грязи не было, как Вам легко бы тогда жилось. Так и живите!

Пишу, чтобы просто выговориться. Ни в жалости, ни в осуждении нет необходимости. Если чуточку поддержки и понимания. Не откажусь! САМАДУРАВИНОВАТА- сама знаю и все про себя понимаю. Девочек, которые в жизни ничего не переживших и думающих, "Я БЫ так никогда не сделала" конечно выслушаю, но с улыбкой и в таких случаях всегда говорю:"Я про себя то не знаю, что я сделаю в той или иной ситуации, поэтому никого не осуждаю".

И месяц назад я тоже не думала, что я - вполне себе спокойная, уже взрослая, всегда улыбчивая женщина буду пинать в двери чужой квартиры в 6 утра, потом через день буду драться на улице с любовницей моего мужа и ругаться матом. Не выдержала. Думала опомниться, почувствует как всем плохо и мне и детям.
Началось с того, что мой муж, под предлогом, что мешаются, принес домой мои солнцезащитные очки, которые всегда лежали в машине. Это было 5 лет назад. Дальше- больше. Появилась раздражительность. Не буду описывать все, что происходило. Я почувствовала, что у мужа кто-то появился. На все мои намеки и расспросы где был и что происходит- всегда очень грубо и нагло отвечал, что у меня одно на уме и я сама гуляю. На пустом месте устраивал скандал и я переставала что-либо расспрашивать и предъявлять, потому что с моим мужем спокойствие дороже правды.

Потом свадьба старшей дочери, потом заболела мама. У мамы был инсульт, перелом шейки бедра. И я почти 2 года разрывалась между детьми и мамой. В октябре мамы не стало.

А муж за это время отстранился до такой степени, что в сентябре взял отгулы, мне наврал, что едет на учебу и уехал на 10 дней со своей с... отдыхать. Я своими глазами видела как они сели в нашу машину и уехали.

Приехал, сделал вид, что ничего не произошло. Обвинил меня, что я все это придумала. Устроил скандал на мой день рождения. Я думала, куда мне с мамой на руках, младшая в школе учиться. Думала перебесится. Вранье и наглые нападки в мою сторону и не прекращались. Прощения так и просил. Все разговоры заканчивались скандалом. С недавнего времени и часть зарплаты стал перечислять на отдельный счет, при этом всегда врал, что премию не дали или ещё что-нибудь. Впритык на питание только и хватает.
Потом произошло, что произошло (написала выше). Это было сразу после нового года.

Месяц прошел. Сейчас у меня состояние, как будто нож всадили в сердце (физически ощущаю тупую боль, которая не дает не согнуться, не разогнуться, не разговаривать).

Дружили со школы. Прожили 30лет. Двое детей. Младшая очень привязана к папе. Это у нас второй брак с ним же. В первый раз мы развелись по этой же причине. У него родился ребенок на стороне. Прожили 2 года врозь, потом он меня долго уговаривал жить вместе, растить дочь. Но всегда при малейших скандалах он эти 2 года ставит мне в упрек и всегда говорит, что я якобы гуляла.

Я его просила, чтобы ушел и не мучил ни себя, ни нас. Не уходит. "Говорит, что выкарабкаемся, детей поднимем". Прощения так и попросил.

Сама уйти не могу. Некуда, и ребенок в школе учится. Живем как соседи.

До этого все моё нутро клокотало от обиды за себя, за детей, этим и объясняю свое неадекватное поведение. А сейчас пустота и просто тупая боль.

Дополняю.

Твое последнее сообщение осталось не отвеченным. Мне нечего ответить на вопрос: «Может, слишком близко к сердцу?». Я не знаю, как можно любить далеко от сердца, далеко от сердца можно быть только равнодушным, все остальное близко. А когда любишь, слишком близко. Так что я сочла этот вопрос риторическим, и ты замолчал. Надолго ли? Неужели ты настолько обижен на меня, что возвращаешься снова и снова расковырять мою неуспевающую зажить рану? Давай я расскажу тебе о шести месяцах своей жизни после тебя, и, возможно, ты решишь, что с меня достаточно …

Полгода.

Первый месяц меня просто не было. Был кожаный мешок с костями, который умудрялся перемещаться в пространстве. Позже, вспоминая те дни, я удивлялась, как вообще ходила, держала тело в вертикальном положении и где брала силы переставлять ноги! Потом прочитала притчу про ангела-хранителя.

«К человеку обратился ангел:
- Хочешь, я покажу тебе твою жизнь?
- Хочу.
Ангел поднял его высоко и человек увидел свою жизнь - две пары следов, идущих рядом.
- Кто это рядом со мной? - спросил человек.
- Это я, - говорит ангел, - я сопровождаю тебя всю твою жизнь.
- А почему иногда остается только одна пара следов? - спросил человек.
- Это самые трудные периоды твоей жизни...
- И что же, ты бросал меня в самые трудные минуты?! Как ты мог?! - сокрушался человек.
- Нет, это я нес тебя на руках...»

Все сразу встало на свои места, и я поняла, что не одна. Бог никогда не оставляет нас одних и не дает испытаний, которые мы не сможем вынести. Так что, надо только потерпеть.

Событий в первый месяц было немного, каждый день одно и то же: утренняя истерика в ванной с беззвучными рыданиями; на работе после каждой встречи с тобой в коридорах – срочно возвращаюсь в кабинет, прижимаюсь спиной к стене и стекаю по ней на пол, плачу до чьих-нибудь шагов, спрашиваю у неба, «когда все это кончится?», и иду шевелиться дальше; вечерняя истерика под душем; ночные слезы каждый раз, как просыпаюсь, а просыпалась я бесконечное количество раз. В тот месяц я упала на самое дно себя, не знала, что там так глубоко. Познакомилась со своим дном, нормальное, ничего криминального. Я была очень черной тогда, все вокруг было черным, помещения были темными, будто мы вдруг решили экономить электричество. Единственное место, где было светло, был кабинет директора, но об этом позже.

Там, на дне, меня посетила страшная мысль, очень хотелось перестать существовать. Но был один аргумент встречать рассветы. Оказывается, я не такая уж эгоистка, вполне ответственная личность. Друзья говорили, что я перестала улыбаться и, пока все веселятся, ищу угол, где бы лечь и помереть. Это меня улыбнуло. Значит, я есть, и меня видно.

Долго так продолжаться не могло, надо было что-то делать. Сильно терзал вопрос «почему?», который быстро сменился вопросом «зачем?». Приступы истерики заставали врасплох в любом месте в любое время, меня это начало злить, и я всем своим существом беззвучно кричала: «Хватит!», потом чуть тише: «Ну, пожалуйста, хватит!», а потом изо всех сил: «Зачем?». Мне надо было понять, зачем. Думала, если пойму, все пройдет. Это просто какой-то урок или задание, и, когда я пойму, что от меня требуется понять или сделать, сразу отпустит (или отпустят). И я начала искать, искать ответ. О, он мог быть где угодно, а кто угодно мог быть его носителем, нельзя было упускать ни единого штриха Вселенной, надо было собрать каждую пылинку, щепку, клочок бумаги, услышать каждый шорох …

Однажды я стояла в очереди к кассе в магазине, как обычно, думала о тебе. Передо мной стоял армянин и мурлыкал песенку себе под нос на армянском. Прислушавшись, я пристала к бедолаге:
- Что Вы поете?
- Да песню одну, - с сильно армянским акцентом опешил он.
- Что за песня? – не унималась я.
- Простая армянская песенка, ничего особенного.
- Переведите!
- «Потерпи, милая, я скоро буду!».
Я застыла, выпучив на него глаза.
- Понравилась? – самый прекрасный человек на свете улыбался мне.
- Да, - и тоже улыбнулась, а потом вышла из магазина и заплакала, но уже с некоторым едва заметным оттенком радости и надежды, которых хватило лишь до следующего утра. Утром все по расписанию.

Иногда я уезжала в командировки. В этих городах я прислушивалась ко всему еще сильней, специально забиралась в толпу, вдруг кто-то что-то скажет, догоняла разговаривающих людей, чтобы услышать обрывки их фраз, которые могли бы мне о чем-то сообщить. Я внимательнейшим образом относилась ко всем звукам, надписям, знакам. Если несколько раз попадалось одно и то же число, то бросалась искать его значение в интернете. Каждое место, в которое я приезжала, находилось рядом с каким-нибудь храмом или церковью, я туда, конечно, заходила. Стояла и слушала вокруг, погружалась в себя, плакала, сидела там на скамейке просто так. Ко мне подсаживались люди, и вот тут я напрягалась и готовилась впитывать всем телом. Но чаще всего помощь оказывала я, а не мне. Успокаивала и поддерживала их в меру своих скудных сил, просто выслушивала. Видимо, в моих страдальческих глазах люди видели столько понимания, что им становилось легче, они благодарили, желали удачи и уходили. Мне нужна была удача, я искала ответ.

В тех городах, куда я ездила, конечно, были вокзалы. А на вокзалах, как водится, в наличии люди без определенного места жительства и, с вероятностью сто один процент, в состоянии алкогольного опьянения. Ну, кто как не люди, опустившиеся еще ниже меня, должны обладать некой мудростью? «Они ведь потому и опустились, - думала я, - что что-то этакое поняли и не смогли пережить». Я познакомилась с некоторым количеством таких людей, вела с ними беседы, делилась едой. Мы ели, болтали, даже смеялись, но я неизменно уходила, а они неизменно оставались. Я искала в них мудрость, а они видели во мне источник удивления, граничащего с сумасшествием. Каждый из них качал мне в след головой и крестил воздух.
Кстати, один человек из тех, с кем я имела честь быть знакома, оказался весьма неожиданной личностью. Он заговорил со мной сам. Я вышла из здания вокзала на морозный воздух, чтобы не заснуть зале ожидания, а он из магазина, увидел меня и спросил:

Двадцатки не будет? Взял бутылку и должен остался.
- А пить бросить не пробовали?
- Ну вот, тоже меня воспитывать будешь!
- Почему тоже?
- Сын мой с внуками все пытались меня перевоспитать, теперь уж не разговаривают совсем.

В общем, этот мужчина – бывший полковник, у него есть сын и приемная дочь, которую он удочерил, когда умерла его жена. Когда умерла его жена, он запил, его сын отчаявшись привести отца в чувства, перестал с ним общаться и внукам не дает. Так этот человек пил, пока жизнь не столкнула его с девочкой лет восьми, сиротой. Он добился усыновления, начал работать. Но не смог. Девочка теперь в детском доме, наверное, а он на привокзальной площади, знакомится с разными сумасшедшими, вроде меня, и гробит алкоголем свой организм. Я не такая наивная, прекрасно понимаю, что все это можно придумать. Но еще до того, как он мне это рассказал, я обратила внимание на его очень грамотную речь, образованность и контраст общего развития на фоне картины его бытия.
- Вам бы книжки писать, а не пить! – советовала я.
- Какие книжки?! У меня образование хоть и высшее, но одно! – и засмеялся, как-то горько, будто жалея, что я разбередила его тихое пьяное болотце своими нелепостями.
Я угостила его купленными в кафе фаршированными блинами, а он рассказал мне свою историю. Историю о том, как потеряв любимого человека, он потерял себя и свою жизнь. Всюду одна только любовь. Если мир будут сотрясать землетрясения от падающих с неба астероидов, настигнут самые ужасные катастрофы и болезни, люди все равно будут думать о любви, а самой сильной болью будет боль от потерь и предательств. Что же это за субстанция такая, и почему одни ставят ее выше всего, а другие наивно полагают, что достаточно сильны, чтобы справиться с этой «ерундой»?

Мне рассказывала одна женщина в очереди в поликлинике, что она в свои 78 лет жалеет, что не вышла замуж за парня, которого любила в молодости. Вышла потом за другого, родила ребенка, но всю жизнь вспоминала того. Теперь муж ее парализован, она его не бросит, конечно, но недавно она нашла через знакомую в паспортном столе адрес того парня. Она знает, где он живет. Знает, что он жив, и ей бы очень хотелось его увидеть. «Замуж надо выходить по любви!» - резюмировала она. И зачем мне это? Зачем рассказывать это человеку, который эту самую любовь только что потерял и учится жить заново? Я посмотрела на небо и спросила: «Ты издеваешься?» и тут же споткнулась и упала на колено, процарапав брючину. Встала, осознала степень своей заносчивости, прошептала: «Извини!» и присмиревшая пошла своей дорогой.

Мои ежедневные истерики не прекращались, та же частота, та же интенсивность. В моменты приступов казалось, что череп разрывает изнутри. Сейчас я уже не могу вспомнить и описать всей полноты той изуверской боли, да и слава Богу! Помню, что иногда после очередного я выходила в коридор из своего кабинета, а там ты шел мне навстречу. Я ненавидела эту твою улыбочку. Не знаю, что она означала, но мне тогда казалось, что ты насмехаешься надо мной. Думаю, что это вовсе было не так, но тогда это причиняло дополнительные страдания. А потом ты уехал, и я вздохнула с облегчением, теперь я могла ходить спокойно и не бояться столкнуться с тобой. Когда ты приехал, уехала я. В командировку на три недели. Эта командировка вытянула мою реанимацию до пятидесяти процентов.

Началась она с аварийной посадки на запасной аэродром. Мы подлетали к пункту назначения, но снизиться нам не удалось, самолет начинало болтать, как картонку. И знаешь, мне было от этого так весело и радостно, будто я на аттракционе. Обернувшись и увидев людей, вцепившихся мертвой хваткой в ручки кресел, некоторых молящимися, мне пришлось отвернуться к иллюминатору, иначе меня приняли бы либо за сумасшедшую, либо за террористку, улыбка была явно неуместной. Но мне было весело, с тем же весельем я подумала, вдруг упадем?! Мой сосед, глядя на мою радость, решил, что или такая родилась, или потом головой ударилась, еще был вариант, накурилась. Сам он чуть не поседел. Потом нам сообщили, что мы летим на запасной, я сказала, хорошо, как раз там никогда не была, куплю колокольчик. Народ обернулся, и я замолчала. Я поняла потом, отчего было так хорошо в той болтанке, просто мне были нужны другие эмоции, сравнимые по силе с теми, которые я испытывала последнее время. Сравнимой по силе оказалась лишь угроза падения с высоты в девять тысяч метров.

В городе, куда меня командировали, рядом с местом работы точно так же, как и везде, через дорогу стояла церковь, я уже даже не удивилась. Меня поселили в двухэтажной вполне себе гостинице на втором этаже в довольно уютном номере. Большую часть нерабочего времени я проводила в кровати под двумя одеялами с ноутбуком. Слушала музыку, смотрела оптимистичные фильмы, читала, делая перерывы на рыдания. И вот однажды я шла по коридору мимо курилки, дверь была приоткрыта и дым сочился в коридор. Я заглянула внутрь, на подоконнике в глубокой задумчивости курил очень крупный мужчина средних лет.
- Вы бы закрывали дверь, дым идет в коридор.
- Что? – очнулся он.
- Дверь почему не закрываете? – я вошла в курилку, что-то в нем меня зацепило.
- Задумался о законах бытия и ничего не замечаю, - он улыбнулся.
- Ну, и как Вам оно, бытие? – я тоже улыбнулась.
- В жизни все закономерно, ни одно событие не происходит просто так, все для чего-то нужно!
Вот оно! Я села в кресло и приготовилась слушать.
- Вот сейчас я размышлял о чувстве равенства. Хочешь послушать или торопишься?
Ну, уж нет, никуда я не тороплюсь!
- Мне очень интересно!
- Ладно, тогда познакомимся? Я Сергей.
Что?!
- Я Таня. Сергеевна, кстати. А у Вас есть отчество?
- Не надо меня на Вы, я ни с кем на Вы не разговариваю. А тебе идет, Сергеевна!
- Почему?
- Не знаю, гармонично звучит.
- А почему не любите на Вы?
- Потому что даже к Богу мы обращаемся на Ты, раньше Вы говорили только врагам.
- Ясно. Согласна. Так что там с чувством равенства?
- Смысл в том, что все люди между собой равны, никто никого не лучше и не хуже. А значит, разговаривать и поступать мы должны со всеми одинаково, хоть с президентом, хоть с дворником.
- Совершенно верно. Я вот, например, подружилась с директором, а параллельно вела беседы с бомжами.
Он посмотрел на меня и сказал:
- У тебя очень развито чувство равенства, Татьяна Сергеевна, молодец! Но здесь нужно обратить внимание вот на что, у каждого есть такая вещь как гордыня. Даже если мы не признаем ее наличие, она есть. Например, вот ты, Татьяна Сергеевна, - ему явно нравилось сочетание моих ИО, - злишься на кого-то, или, может быть, недолюбливаешь?

Я задумалась. Была одна особа, к которой я испытывала отнюдь не добрые чувства, я думаю, ты понимаешь, о ком я. Гордыня?
- Может быть. То есть получается, я считаю себя чем-то лучше ее и поэтому испытываю к ней негативные эмоции?
- Именно. Умничка!
Так. Действительно, с чего это я взяла, что я лучше? У меня нет повода так думать. Может быть, она вообще совершенно замечательная девушка. Исходя из теории равенства, мы с ней абсолютно равные, никто из нас не лучше и не хуже. И как только я поняла это всем своим существом, мгновенно перестала ее ненавидеть, я ее даже почти полюбила, ну, по крайней мере, искренне пожелала ей удачи и всего хорошего. Пока я скрипела мозгами, мой новый знакомый смотрел на меня молча и одобрительно улыбался. Я была довольна собой, а он мной.
- Спасибо! – расчувствовалась я.
- Не за что, ты сама!

Да неужели я наконец-то с чем-то справилась?! Это был малюсенький шажок вперед, впереди еще огромный путь и задания посложней, чем возлюбить ближнего, но я уже пошла и впервые за последние месяцы испытала огромную радость. А ведь мне еще предстояло возлюбить себя!
«Ни одно событие не происходит просто так, все для чего-то нужно» - с этого началось наше знакомство. Так и есть, дверь была открыта неслучайно, она была открыта для меня.

Мы разговаривали с Сергеем каждый вечер, когда оба возвращались с работы, он рассказал мне много интересного из своей жизни. Бывший наркоман, которого чуть не упекла в психбольницу собственная мать. Это была другая жизнь, сегодня этот человек рассуждает о жизни, философии, помогает всем подряд и мечтает бросить курить. Я думаю, его и Сергеем-то зовут для того, чтобы научить меня спокойно реагировать на это имя. Встреча с ним дала мне понять, что Вселенная и не думала оставлять меня одну, я всегда была под присмотром, просто кое с чем меня учат справляться самостоятельно. Меня охватило такое чувство благодарности и безграничного доверия к ней, что я могла бы, наверное, прыгнуть с моста в полной уверенности, что останусь в целости и сохранности. И, кстати, я прыгнула, метафорически, конечно.
Приближалось Крещение, но купание в реке в городе власти запретили, так как лед из-за отсутствия морозов был тонким. Все в нашей гостинице расстроились и озадачились, как быть. И тут кто-то предложил, кажется, это был как раз Сергей, поехать в некую слободу, что в ста километрах от города. И вот, мы едем на нескольких машинах за сто километров от чужого для меня города купаться в проруби. Я одна в машине почти незнакомого огромного мужика. Когда я садилась в его машину, у меня и тени сомнения не возникло, что я все делаю правильно, мысль о том, что, в принципе, есть чего бояться, возникла только в середине пути, но я отогнала ее, напомнив себе, что у меня есть моя Вселенная, все будет хорошо.

Это было необыкновенное приключение, наполненное всякими понятиями и знаками, заставившее меня задуматься не только о тебе и обо мне. В той поездке мой сенсей получил щелчок по носу, добротный такой ощутимый щелчок. Дело в том, что он в своих благих намерениях забывает, что у людей есть свое мнение, своя вера и не все готовы, как я, с разбегу вести с ним конструктивный диалог, соглашаясь в большинстве случаев. В общем, когда мы еще только решили ехать в эту слободу, Сергей сказал, что это место – поселение глубоко православных людей, которые воспитывают там трудных подростков, детей из неблагополучных и многодетных семей. «Люди эти очень верующие и очень хорошие», - его слова.
- У них там дорогу замело, никто проехать не может, километров пять, продукты возит кто-то на снегоходе, а все остальные там сидят безвылазно. Я номер свой в гостинице поменял на попроще и заказал технику дорогу почистить. Техника выйдет с утра, а мы как раз после обеда подъедем, - ну, что сказать, молодец, очень благородно. Но проблема была в том, что и он сам был чрезвычайно доволен собой. А это уже проявление гордыни. От добра добра не ищут, так ведь?

Когда мы туда приехали, было уже часа четыре вечера, начинало смеркаться, а дорогу еще не дочистили. Мы дождались, когда ее расчистят и уже в темноте добрались до места. Одно неловкое движение рулем и колеса соскользнули с колеи и уперлись в свеженький сугроб. Мы переглянулись и рассмеялись, по дороге мы обсуждали вероятность того, что понадобится лопата, и понадеялись, что не понадобится, ибо в машине ее попросту не было. Мы ехали последними, остальные уже скрылись из виду, и мы оказались в темноте с единственным источником света, фарами автомобиля. На наше счастье, мы находились на территории поселения, надо было всего лишь дойти до ближайшего дома. Ближайший дом оказался пустым, но навстречу попался молодой паренек, лет пятнадцати максимум. Он взялся нам помочь с неожиданным энтузиазмом, сбегал за лопатами, и они с Сергеем стали откапывать, причем Сергей работал так, будто именно этого ему и не хватало последние годы. Он раскраснелся и улыбался от уха до уха, совершенно довольный происходящим. Парень помог вытолкнуть машину, показал, куда ехать, и исчез по своим делам.

Что мы такого с тобой сказали или подумали, а? – подмигнуло мне улыбающееся лицо.
- Не знаю, ты не матерился на чистильщика?
Он рассмеялся.
- Может быть.

Немного отступлю, чтобы рассказать небольшую историю, случившуюся с моим другом, когда они с коллегой ехали в одну из командировок. Ехали они на машине. В одном с Сергеем дворе жила женщина, которая работала продавцом в круглосуточном киоске там же, рядом с домом. Эта женщина когда-то очень давно имела несчастье конфликтовать с еще не таким как сейчас разумным ним. Дама она была в принципе не самой легкой судьбы, и как-то очень для себя логично оказалась в тюрьме. Оттуда она вышла еще более неприятная для нашего героя и стала работать в упомянутом киоске. Он старался туда не ходить, чтобы только с ней не пересекаться, если сталкивался, не здоровался, в общем, всячески игнорировал ее существование. Была в его к ней отношении даже какая-то брезгливость. Так вот, едут коллеги по трассе, рассуждают опять-таки о чувстве равенства, как вдруг, непонятно каким образом, сталкиваются с впереди ехавшей машиной, и она улетает в кювет. Каково же было его удивление, когда водителем машины оказалась именно та женщина. У нее был перелом ноги и еще чего-то, у пассажирки ушибы, а Сергей с другом только помяли бампер. Они вызвали скорую, эвакуатор, все уладили, а Сергей ходил потом в больницу по несколько раз в неделю, носил ей фрукты и лекарства. Ему пришлось с ней поговорить, он признался в своей неприязни к ней, извинился, и они подружились. Мораль сей басни такова, что он за свою гордыню отхватил пощечину с размаху, но как человек разумный правильно все понял и исправил.

Возвращаемся в наш лес. Нас откопали, и мы доехали до места. На встречу к нам вышла женщина в платке и полушубке поверх платья в пол. С ней выскочил мальчишка лет десяти и тот самый парень, который нам помог. Нас проводили в трапезную. Трапезную! Она занимала отдельную избу с огромной печью, огромным же столом, вокруг которого стояли длинные деревянные скамьи. И знаешь, что? Там была коза! Да-да, серая коза с рогами и козлятами, в количестве пяти штук, сказали, что на улице еще двое, так что нормальная сказка. На каждом козленке висел медальон с кличкой. Еще там был кот, такой огромный, что мог бы сойти за того волка, но он был рыжий. Едва я всех успела погладить, как нам велели идти в другую избу, где нас переоденут. Повела нас та же женщина, которая встречала. В руках у нее был фонарь, и все, больше средств освещения на улице не было. Мы пробирались «коротким» путем через метровые сугробы и лес под песню одинокого фонаря в руках очень православной женщины. О том, что она «очень» православная мы узнаем очень скоро, стоит только Сергею заикнуться, что Бог един. Но пока нас привели в дом, где мне выдали длинную юбку, рубаху, ему – рубаху, штаны и шапку. С размером пришлось повозиться, я уже говорила, что он немаленький. В общем, красивые и нарядные мы вернулись в трапезную. Женщина не уставала благодарить своего спасителя за расчищенную дорогу, говорила, что его послал Бог, ну, а кто еще? И вообще, это просто чудо, чудо расчудесное. Благодарности не было предела. В трапезной нас ждало угощенье в виде риса с сухофруктами, травяного чай и какой-то выпечки, ну, и, конечно, козлята. Я осилила только половину выданной мне еды и с чашкой чая в руках прижалась спиной к печке. Ко мне на колени тут же заскочил козленок, Верба, кажется, и лег. Я гладила эту милашку по голове, а она нежилась, как кошка. Эту идиллию увидел кот и, вскочив со своего места, сел у моих ног и начал мяукать.
- Что ты хочешь?
- Мяуу.
- Ну, иди к нам!
Котяра тут же заскочил на лавку и лег поверх козленка. Пришлось гладить обоих. Потом козленок ушел, кот лег поудобней, но заскочил другой и лег поверх кота. А я сидела как Алёнушка в сказочном лесу, держала на коленях кота и козленка и плавилась от тепла и удовольствия. И вот тут-то до моего сознания стали долетать обрывки фраз.
- … так ведь Бог един, и все мы перед ним равны, что мусульмане, что православные, что атеисты! – распинался Сергей.
- Нет, что-то Вы не то говорите, - в глазах женщины уже явно читался испуг.
- Серёж, не надо! – тихонько попросила я.
Но он уже сел на своего конька и мчал во весь опор.
- Религия вообще к вере отношения не имеет, неважно, кто ты и сколько свечей в месяц ставишь в церкви, если ты истинно веришь!

Женщина чуть ли не в слезах покинула избу. Когда она вернулась, то попросила Сергея выйти с ней поговорить. Она сказала ему, что позвонила батюшке, и батюшка велел ей с ним не разговаривать и к детям не пускать. Поэтому, ему следует уехать, у них все-таки дети и ответственность, а он тут вещи совсем не правильные говорит. Сергей вернулся понурый и сказал мне:
- Нам надо уехать!
- Хорошо, - ответила я, спустила живность с колен и оделась. Мы поблагодарили всех, сели в машину, и только когда выехали на трассу, я, наконец, спросила его, в чем дело.
- Видишь ли, для некоторых людей религия есть убежище для ума, а я на это убежище посягнул, - и он передал разговор, в результате которого нам пришлось уехать.
- Она посоветовала мне книги и пригласила завтра на службу, из меня нужно изгонять дьявола, так-то!
- Слушай, мне за тебя очень обидно. Ты сделал добро, а тебя прогнали, это странно, если честно, с какой стороны не посмотри. Не обидишься, если скажу?
- Нет, наоборот, говори!
- Не стоит тебе на людей бросаться со своей правдой, не все способны ее не только понять, но и смириться с тем, что она отличается от их собственной.
- Да, ты права.
- Конечно. Эти люди фанаты, они хорошие, но зациклены, их ум в жестких рамках, в которых им безопасно и спокойно, они чувствуют свою исключительность и праведность. А ты им, «все равны». Они в ритуалы верят больше, чем в Бога. Заметил, как она испугалась, когда ты про свечи?
- Да.
- Не стоит лезть к таким людям, оставь свою философию для таких, как я, хотя бы, - мы улыбнулись. На душе остался осадок. С одной стороны, обидно и странно. С другой, было жаль растревожить этих по сути добрых людей.
- Вот она, гордыня, Татьяна Сергеевна! Я с чего-то взял, что могу учить кого-то и поплатился! – он рассмеялся.
- Именно.
- Может, заедем за кофе?
- Давай.

Мы взяли на заправке кофе и конфет и всю оставшуюся дорогу пытались поднять друг другу настроение. В ту ночь я уснула очень быстро, но спала неспокойно от переизбытка эмоций.

Когда мама увидела мое плачевное душевное состояние, она сунула мне молитвослов. Это такая стадия взросления, я где-то прочитала, когда вдруг взрослый человек начинает активно посещать церковь, ездить по святым местам, читать молитвы … Так вот, моя мама повзрослела и вместо обычных нравоучений подала мне небольшую черную книжицу. Когда я собирала чемодан в командировку, она позвонила и велела взять ее с собой, так что молитвослов лежал на дне чемодана и ждал своего часа. Его час наступил однажды вместе с появлением у меня мысли о роли разнообразных Сергеев в моей жизни. Я открыла оглавление и нашла молитву к Сергию Радонежскому «Об исцелении души». Надо ли говорить о том, что моя душа как никогда нуждалась в исцелении. Я открыла ее и начала читать, потом еще раз и еще. На третьем повторе разревелась. Вскоре постучал Сергей. Он спросил, что это я без настроения, я ответила, что пытаюсь отпустить одного человека.
- Правильно, незачем его держать.
- Понятно, что незачем, я бы отпустила, да меня не отпускает.
- А чего ты хочешь?
- Я хочу, если все это хоть что-то значит и по-настоящему, то чтобы у нас был шанс, и чтобы что-то произошло в этом направлении. А если нет, то пусть в моей душе наступит покой, уйдет эта боль и все пройдет.
- Татьяна Сергеевна, до тех пор, пока ты не возьмешь из этой ситуации все, что тебе положено взять, не пройдешь через это до конца, ничего не пройдет.
- И где этот конец?
- А это не тебе решать! Ты думала, почему это вообще могло произойти?
- Конечно. Одна причина, по крайней мере, у меня есть.
- Просвети.
- Ну, я завязла в своем болоте, мне там было тихо, тепло и уютно, зона полного комфорта. Знаешь же, что, когда долго в этой зоне, развития никакого, плесневеешь. А мне вот там так уже привычно хорошо было, что, когда моя подруга влюбилась, я смотрела на ее треволнения и говорила, что мне вот этого уже не надо, я мол уже все, отвлюблялась, меня мой покой вполне устраивает. Ну, и влипла, полгода не прошло.
- Возможно, это и есть причина, но, думаю, есть еще и цель.
- Какая?
- Время покажет. Скорей всего, тебе предстоит удивить себя, сделать то, чего от себя не ожидаешь, много понять, к чему-то прийти. Не надейся, что это скоро произойдет, так что запасись терпением.
Я глубоко вздохнула.
- Хоть бы чуток полегчало, а то иногда дышать невозможно.
- Пойдем, у меня в машине есть записи, я слушаю в дороге иногда.
- Что за записи?
- Ошо. Очень правильные вещи говорит.
- Хорошо.
Мы сидели в машине и слушали, как чей-то мужской голос декламировал истины от лица Ошо. Тогда он мне показался слишком категоричным, хотя, возможно, это голос виноват. А может быть, мое сознание было еще затуманено болью и отчаяньем и не воспринимало так, как было нужно. А может и не было еще нужно, я была не готова. Сергею я ничего не сказала об этом, а только старалась максимально открыться для восприятия. Когда мы вернулись в гостиницу, он прислал мне на почту ссылку на мантру любви и нежности в YouTube. Я слушала ее раз десять в ту ночь, уснула под нее и слушала потом каждый день. Кроме нее я нашла еще много других подошедших мне мантр, они приносили мне успокоение, я была благодарна Сергею за это. В ответ я поделилась с ним случайно найденным Олегом Торсуновым, которого я тоже слушала каждый вечер перед сном, я засыпала под его лекции, вернее под его голос. Много я почерпнула от этого человека, хотя и не со всем была готова согласиться, из чего сделала вывод, что как женщина я так себе, полуфабрикат, есть, куда расти, на что мне ответили, что всем есть, куда расти, другое дело, что не все этого хотят. А раз я хочу, то молодец! Вообще мой друг сказал мне: «Татьяна Сергеевна, в тебе настолько всё хорошо, что ты просто не можешь в это поверить, и поэтому мучаешься!». Сомнительной правдивости утверждение, но вместо самобичевания, я стала искать в себе хорошее, выполняя задание высказавшегося. Ну, нашла кое-что.

В то же время история с Сергием Радонежским продолжалась. Как-то в обед я зашла в церковь, которая была через дорогу от работы. Стены внутри были расписаны изображениями разных святых, и я отправилась искать своего Сергия. Не обнаружив его, я присела на лавку у северной стены храма спиной к стене и почему-то обернулась. На стене позади меня был он. Я улыбнулась и прошептала ему:
- Привет!
- Здравствуй! – ответили мне его глаза. Я сидела около него, оба молчали, но мне было так тепло рядом с ним и спокойно, будто блудная прапра…правнучка, наконец, нашла дорогу, и все рады. Когда нужно было возвращаться на работу, я решила поставить свечу, купила и вернулась к нему, но он мне сказал: «Не надо, поставь Божьей матери!». Внутри меня аж все завибрировало. Стоя у иконы Божьей матери, я поняла, почему он меня сюда отправил, около нее я стояла как нашкодившая дочь, осознавшая и просящая прощения, но без истерики, а как-то очень спокойно. А она строгая, добрая и очень мудрая велела идти жить.
На выходе из храма я попрощалась с Сергием и всей собой сказала: «Спасибо!».
Я вообще стала часто говорить спасибо всему вокруг. Запнулась и благодаря этому меня не сбила машина, проехавшая на красный, ух ты, спасибо! По дороге пристала собака, ком снега упал с крыши не мне на голову, обалдеть, спасибо! В поисках банкомата забрела на соседнюю улицу, помогла старушке, которой не хватало денег в магазине, вот это да, спасибо! Эти знаки судьбы были повсюду. Не было только ни одного знака от тебя, напротив, ты был все дальше, оттягивая за собой кусок моего сердца, будто проверяя на эластичность этот материал. Но «отсутствие знаков тоже знак!», - помнишь?

Потом я еще неоднократно заходила «к Сергию», перед отъездом приходила попрощаться, и каждый раз, когда я брала в руки свечу, он отправлял меня к Божьей матери. Это было волшебно. Я рассказала об этом Сергею, на что мне ответили:
- Эх, Татьяна Сергеевна, то ли еще будет. Впереди у тебя такие чудеса, что это ты уже и чудом считать не будешь!
Я стала реже плакать, просто научилась останавливать приливы. Почувствовав приближение, начинала глубоко дышать и мычать мантру, стараясь скорей переключить внимание. Выходило неплохо, но соотношение суммарного времени радости и времени подавленности было в пользу последнего с огромным перевесом, и это еще рядом был Сергей. Но все имеет свойство заканчиваться, особенно в мире людей. Ему пришла пора уезжать. Перед отъездом он постучал в мою дверь уже полностью собранный и одетый.
- Ну, что, Татьяна Сергеевна, мне пора. Приятно было с тобой познакомиться, - начал он официальную речь.
- Замолчи, а! – оборвала я.
- Татьяна Сергеевна, ты самая содержательная женщина из всех, кого я знаю!
- Да ладно тебе!
- Серьезно.
- Спасибо!
- За правду? – он заулыбался.
- Да, нет, за все. Ты очень много для меня сделал. Даже не представляешь, как ты мне помог. Спасибо!
- Это был обмен, я тоже многим от тебя обогатился, и тебе спасибо!
Мы обнялись, и он ушел, а в моей комнате несмотря на образовавшуюся пустоту осталось много света. В тот день вообще было очень солнечно.

К вечеру началась тоска, и я поняла, что одна оставаться не могу. Нашла поблизости салон и отправилась наудачу сделать маникюр. Удача была на моей стороне, меня готовы были принять через полчаса. Что это была за встреча! Я ушла оттуда около двенадцати ночи, когда за мастером уже приехал муж, не дождавшись ее самостоятельного возвращения. Просто в процессе мы решили сделать еще и педикюр, пили чай и говорили, говорили. Эта чудесная женщина прошла нелегкий путь прежде чем заявить о своих правах на счастье. Вместо того, чтобы отчаяться, она стала еще сильней, и препятствия отступили. Муж, который был тираном, стал мягким пластилином, когда до него дошло, что вот сейчас еще один неверный шаг, и точка невозврата будет пройдена, он просто потеряет любимую женщину. На тот момент она уже собрала чемодан и уехала, так что пришлось ему нестись за ней через всю страну. Но все закончилось хорошо, эти люди вместе, она красит мне ногти, а он ждет ее в холле, ворча под нос, зачем зимой педикюр, все равно никто не увидит?!
Это она мне сказала: «Вместо того, чтобы сопротивляться боли, дай ей помочь тебе». Тоже самое я потом прочитала и у Ошо: «Не сопротивляйся, повернись к ней лицом, войди в нее и растворись в ней», как-то так. «Если я хочу выйти из этой комнаты, я должен начать с того, что должен войти в нее», - как мудро, да? Я представила себе свою боль в виде очень темного замкнутого пространства, зажмурила глаза, повернулась лицом и вошла в него. Ты знал, что у меня клаустрофобия? Поэтому, если бы мы застряли в лифте, то вряд ли занялись бы сексом. Я бы глубоко дышала, стараясь побороть панику, а ты следил, чтобы не переставала дышать. Вот и сейчас, войдя в темноту, я расставила руки в стороны, закрыв глаза, и начала глубоко медленно дышать, ощущая всей поверхностью кожи обжигающее воздействие этого темного пространства. Кстати, оно оказалось незамкнутым, а темнота оказалась просто черным туманом. Если идти вперед, туман постепенно рассеивается, и появляется ясное голубое небо и много солнца, а еще там тепло и свежо одновременно. Я не оказалась там, но теперь я знала, что этот туман не бесконечен, мало того, то, что после него, очень даже мне подходит. А пока надо набраться терпения и получать опыт и знания, которые буквально сыпятся на меня со всех сторон. Хорошо, всё будет хорошо!

Командировка длилась уже больше двух недель, хотя планировалось три дня. Я была рада задержке, это было нужно, но теперь, когда столько всего произошло, услышано и понято, мне вдруг резко надоело ходить в одной и той же одежде. Это был явный признак, что пора. Я стала приставать к экспертам, чтобы они выдали мне все замечания, устранить их и уезжать. И они пожаловались на меня начальнику отдела экспертизы. Начальник этот позвал меня и сказал:
- Поезжайте, Татьяна, домой!
- Я еще не закончила!
- Пока нечего Вам дать, потом руководство Ваше приедет, будет разбираться.
- Хорошо.
И уже за спиной услышала его ворчанье: «Ходят тут девушки красивые, работать мешают!». Красивые?! Я три недели намеренно выглядела, как чучело, не взяла с собой ни одной юбки, всю дорогу в очках, не красилась. Мужчины, с вами все в порядке? Либо «красивой» я стала уже к концу третьей недели, лишив свое лицо вселенской печали, а вместо неё нацепив улыбку. Что ж, тем более надо ехать. Кроме прочего, я совершенно четко осознала, что работать с тобой в одном здании выше моих сил, и по приезду решила уволиться.
Город провожал меня метелью. Администратор гостиницы вела себя как тетушка, провожающая племянницу, позаботилась, чтоб меня накормили обедом пораньше, заказала такси, довела до машины, и на ее лице читалась совершенно искренняя забота, она меня только что не расцеловала напоследок. Таксист оказался чудным, какими-то тропами объехал пробки, довез раньше срока и все время успокаивал с такой добротой в голосе, будто я некий хрупкий сосуд, крайне ценный. И вот я, окутанная облаком нежности и доброты покидаемого города, села в самолёт. Домой! Я везла отсюда огромный багаж, мне не попалось ни одного агрессивного или хотя бы нервного человека здесь, все были со мной вежливы, добры и даже заботливы. Всё здесь относилось ко мне бережно, охраняло и оберегало, я думаю, даже больше от себя самой, чем от чего-либо еще. И я испытывала благодарность. Сидя в самолете, я благодарила этот город за все. Под мою дверь стал робко пробиваться свет.

Выйдя на работу, я тут же написала заявление на увольнение. Одни меня называли смелой, так как на вопрос куда я отвечала, никуда, просто устала, другие по тому же поводу, отзывались не столь лестно, но все удивлялись. Больше всех проявил участия в этом деле директор. Он не хотел меня отпускать, предложил взять отпуск сначала, уж если не передумаю, тогда … Столько хорошего о себе я и подумать не могла, сколько услышала вдруг от него и других людей. Уверена, что были и по другую сторону, без этого никак. Думала, что по другую как раз больше. Сергей был прав, я многого о себе не знала. Никакой гордыни, просто я все время приуменьшала свои достоинства, никогда не давая себе оценки, хоть немного близкой к реальности. И уж совершенно точно, я никогда не думала, что такой ценный работник! Но, мой дорогой директор, я не могу больше здесь оставаться, все за пределами Вашего кабинета покрыто мраком, я хожу там по абрису, ориентируясь на звук. Просто инстинкт самосохранения.

Этот славный человек вел со мной долгие беседы до, во время и после увольнения. При чем оказалось, он на той же частоте, что и Сергей, только уровнем повыше и светлей. Он продолжил то, что делал с моим сознанием Сергей, и пожелал в итоге удачи. Это был очередной человек, которому я стала благодарна и о котором вспоминаю с теплом и улыбкой. Он добавил света в тот скудный пучок под дверью.

Итак, я свободна. Приняв решение не работать, пока не буду к этому готова, сначала я хорошенько наревелась. Первый месяц свободы, четвертый после тебя каждый день начинался с медитации, потом по графику рыдания, сопровождающиеся битьем дивана, ну, а потом прогулки, походы по музеям, выставкам, и ни одного магазина.

Через какое-то время я решила закончить диссертацию, ты мне сказал когда-то, закончи то, что начала! Ну, я ж послушная. В один из дней, когда было особенно туго, я поехала к подруге, которая любит рисовать. На тот момент она увлеклась маслом. Я села рядом и нарисовала то, что максимально отражало меня тогда. Это было разорванное в клочья сердце на фоне голубого неба, внутри него тоже было небо. И меня понесло, я стала рисовать, причем, если я садилась за работу, не могла встать, пока не закончу. Иногда я заканчивала в 4-5 часов утра, тут же фотографировала и отправляла ей, чем научила ее оставлять на ночь телефон без звука. Когда я рисовала, то входила в какое-то медитативное состояние, мысли отступали, я думала только о том, что делала. Тогда я поняла, что значит, находиться здесь и сейчас.

Мне нужно было заполнить свои дни до отказа, не оставив себе времени на страдания. Поэтому я записалась еще и на уроки игры на гитаре. Потом начались лекции в универе, рисование, гитара, написание диссертации, чтение, медитации, я очень старалась. Я старалась непременно выплыть на поверхность и начать жить без надрыва, я не хотела быть этакой страдалицей. Но, к сожалению, не все зависело от меня. Стоило ослабить хватку, как водичка из глаз текла самопроизвольно, но уже гораздо, гораздо реже. И тут появился ты. Зачем? Ты сказал, просто так. Меня сразу основательно отбросило назад. Что ты сделал? Ты просто прислал смайл, улыбочку. Мне бы не отвечать, но я же добрая, к тому же, а вдруг … Нет, не вдруг, просто так. О чем ты думал? Я помню, что после этого попросила тебя отпустить меня, раз уж я тебе не нужна. Ты промолчал, я приняла это за согласие.

Теперь начинать заново. Я еще не знала, что начинать заново мне придется снова и снова, потому что ты будешь появляться снова и снова и каждый раз «просто так». Как дела, как успехи, просто привет, просто смайлик, ты будешь делать это каждые 2-3 месяца на протяжении полутора лет. Я каждый раз буду просить тебя оставить меня в покое. Однажды на мое предложение сделать вид, что ничего не было ты даже скажешь: «Как я могу тебе отказать?» и исчезнешь, но только до следующего раза.

«Когда сердце настолько жаждет истины, покоя, религии, однажды ты встречаешься лицом к лицу с солнцем, которое разгоняет всю тьму жизни».

«Любви не просят - она никогда не добывается просьбами. Любовь приходит через отдавание - это наше собственное эхо».

«Любовь для тебя - огонь, и я молюсь Богу, чтобы твое эго сгорело в нем». (Это горит мое эго, оказывается).

«Воспринимай жизнь легко и естественно, такой, какой она приходит. Приветствуй ее в ее нескончаемых формах проявлением полного принятия».

«Где истина? Не ищи ее - разве кто-то находил истину через поиски? Ведь в поиске присутствует ищущий. Поэтому не ищи, а потеряй себя. Потерявший себя находит истину».

«Отпусти себя полностью, подобно плывущей по реке лодке. Не нужно грести, просто позволь ей свободно следовать течению. Тебе не надо плыть, просто следуй течению, и тогда река отнесет тебя к океану. Океан совсем рядом - но только для тех, кто следует за течением, а не плывет».

«Ты есть, как ты есть - не стремись измениться. Не плыви в жизни, просто следуй за течением, как листок в ручье».

«Умри для того, чтобы ты мог жить! Когда семя уничтожает себя, оно становится деревом; когда капля теряет себя, она становится океаном».

«Где отыскать истину? Видишь ли, ее ищут внутри самого себя, внутри самого себя, внутри самого себя, внутри самого себя».

«Почему человек так много страдает?
Потому что в его жизни есть шум, но нет беззвучной музыки.
Потому что в его жизни есть грохотание мыслей, но нет пустоты.
Потому что в его жизни есть смятение чувств, но нет спокойствия.
Потому что в его жизни есть безумная беготня туда и сюда, но нет неподвижности, которая не знает никаких направлений.
И в конце концов, потому что в его жизни слишком много себя». Это точно.

«Внутри тебя есть сила, но ты не знаешь о ней. Чтобы найти ее, нужен катализатор. В тот день, когда ты все это поймешь, ты рассмеешься». Я уже улыбаюсь.

Надо было установить предел, срок, после которого я поставлю точку в этом эпохальном плаче. Отсчитав полгода от того дня, прибавив пять дней на погрешность, я назначила точную дату.
За неделю до этой даты, то есть почти через три месяца как я на свободе, я сказала себе: «Ну, вроде бы, отдохнула, можно уже и поработать!». И на следующий день встретила знакомую, которая сказала, что им как раз требуется. Еще через день я беседовала с их директором, а точно в эту дату я вышла на работу, шагнув в новую жизнь. Чуть позже защитила диссертацию, продолжала рисовать. Я приложила много усилий, чтобы буквально за уши вытащить себя из этой великой депрессии. Внутри меня все было выжжено, теперь там распускаются новые травы. Я не хочу терзать себя воспоминаниями и тебе не советую, вот почему я так болезненно реагирую, когда ты это делаешь. Это прошлое, а настоящее всегда здесь и сейчас. У меня нет цели, я ничего не ищу, никуда не стремлюсь. Я лишь стараюсь максимально полно проживать каждое мгновение своей жизни, осознавать ее и свое в ней присутствие, смотреть по сторонам и наблюдать. Это такая радость, видеть!

И кстати, ответ на мой вопрос все время был рядом, когда я его еще искала, через стенку, в соседнем кабинете. Человек из соседнего кабинета сказал мне среди прочего: «Потому что без любви нельзя!». Вот так все просто.

Ты был мне нужен, наверное, для того, чтобы узнать об этом. А еще, чтобы перевернуть мою жизнь с ног на голову, обнулить и заставить жить.

И в заключение ещё от Ошо:
«Жизнь не имеет предназначения - жизнь и есть свое предназначение …».

Я желаю тебе и твой семье много-много совместной радости. Будьте счастливы! (Осознавайте свое счастье, живите.)

Мы хозяйки себе до первого оргазма. Потом логика, ориентация в пространстве и связная речь отключаются. Мир не существует. Соседи за стенкой не существуют, дети, посапывающие в своих кроватках, не существуют. Только движение. Поддаешься, растворяешься. Реагируешь на мельчайшие изменения, на каждое, сказанное мужчиной, слово. Он может поднять на вершины экстаза, может вспугнуть начинающийся оргазм. Ты можешь только выражать эмоции. Всхлипываешь, бормочешь что-то одобрительное. Ты не можешь объяснить чего хочешь, как тебе будет лучше и что именно тебе нравится в данный момент. Во всяком случае словами. Ты доверяешься, в надежде, что он знает как надо. Что он поймет почему ты сейчас выгибаешь спину или кусаешь его шею. Ты ловишь моменты когда да, оно. И живешь от оно до оно.
Женщина обнажает саму свою суть. Не может спрятаться, соврать, быть кем-то другим, думать о прическе, недостатках фигуры. Это возвращение в невинность, в природное естество. Все наносное слетает.
Крышу уносит так, что ты убьешь любого, кто тебе помешает.
И потом еще долго-долго волшебство не рассеивается. Тепло и легкость по всему телу. Слияние с миром, купание во вселенской любви. Просто счастье. И неконтролируемая улыбка от уха до уха. В предельной близости женщина позволяет себе быть эгоисткой. Принимает подаренное мужчиной тепло, любовь и заботу.
Первое что возвращается - связная речь. Хочется выразить все то, что чувствуешь. Хочется разделить эти ощущения с тем, кто рядом, кто тоже был там. Огромное довольство собой, своим мужчиной, всем миром. Его трудно удержать в себе. Эмоции распирают. И от реакции мужчины зависит протрезвеет женщина быстро и испытает шок или выплывет постепенно и сохранит ощущение счастья. Причем чисто формальное обнял, сказал, что любит - не канает. Хочется такой же искренности, какую даришь сама. Вот почему мы физически можем заниматься сексом с любым, но на деле только с любимым мужчиной. Тогда сказка продолжается.
Это очень неприятно резко трезветь. Вдруг осознавать, что ты набитая дура и выдавала желаемое за действитльное. Что у тебя были глупые глаза счастливой женщины и с кем? Что ты позволила себе расслабиться и он видел тебя такой, какая ты есть. По-настоящему, осознанно довериться можно только любимому мужчине. Когда не можешь не делать, не быть. Когда не жалеешь о том, что было, ведь иначе ты не могла. Когда, если что-то не так, прощаешь, ведь он любимый. Не можешь не простить.
И даже постепенно выплывая в реальный мир испытываешь шок. Ему не было так же хорошо с тобой как тебе с ним. Он кончил и забыл, переключился на что-нибудь другое. Для него это ничего уже не значит. Еще хуже если не значило. Он может ничего не говорить или отделываться учтивым “Я тебя люблю“, ты чувствуешь, что он уже не с тобой. И от самой себя не спрятаться, не обмануть. Ты просто знаешь. И от этого холодно, больно и страшно. Контраст чудовищный. В приципе тетки стойкие, выносливые человеки и многое могут простить, списать на что-нибудь, закрыть глаза, но именно в этот момент не готовы, не могут. Логика еще не включилась. Маски еще не одеты. Просто маленькая девочка.
Самое близкое сравнение - если женщина мужчину во время секса спросит заплатил ли он за квартиру.
Данная запись отражает только мое мироощущение, восприятие и не претендует на истину в последней инстанции относительно всех женщин в мире.
ЗЗЫ Мне иногда очень жаль, что мы разные: мужчины и женщины. Мне жаль, что мужчины лишены полета после.
(С)